Лилии полевые. Покрывало святой Вероники
Шрифт:
– Домицилла, где ты? – звонко крикнул Альбин.
– Я здесь, – отозвалась девочка, появляясь в одной из беседок.
– Я скажу тебе одну новость, и она очень удивит тебя.
– Что такое, скажи скорее!
Домицилла была одета в шерстяную розовую тунику, подпоясанную шелковым поясом. Девочка очень походила на брата, чем всегда и гордилась.
– Ты не поверишь тому, что я скажу.
– Отчего же, поверю.
Альбин с любовью посмотрел на сестру.
– Люций оказался христианином! – выпалил он.
Девочка даже
– Может ли это быть?
– Увы, это правда.
– Но как же ты узнал, откуда?
– А вот слушай, – и он рассказал ей все происшедшее в школе.
– И ты защитил его от избиения?
– Да, он мой друг, и я защитил его.
– Это хорошо. Пусть он и христианин, но ты поступил, как и следовало поступить римскому гражданину. Но мне жаль его. Он был такой хороший. Ведь его теперь убьют?
В глазах девочки блеснула тревога.
– Если схватят, то, несомненно, казнят, но я думаю, что он и его родные успеют скрыться. Я велел Торанию известить их.
– Ах, бедный Люций! И зачем он сделался христианином? А ведь говорят, что христиане кланяются ослиной голове и убивают маленьких детей. О, как ужасно!
Альбин задумчиво смотрел на клумбу с цветами.
– Да, ужасно, если это правда. Соглашаюсь с тобой. Но правда ли? Не лгут ли на них? Мог ли Люций убивать маленьких детей? Он такой хороший, добрый – и вдруг стал бы убивать? Что-то плохо верится. Но вот идет Маспеция. О христианах поговорим потом.
Подошедшая старая няня Маспеция, покачав головой, обратилась к ним:
– А об обеде и забыли? Ох, дети, дети! Идите скорее! Благородная госпожа гневается.
– Сейчас идем, няня!
Альбин с Домициллой направились в маленький триклиниум, предназначенный только для самих хозяев. Альбин бросился на ложе и с удовольствием потянулся.
– Ах, Домицилла, этот Назидиен сегодня положительно с ума сошел от злости. Половина класса ревела.
– Это все из-за Люция?
– Да. Отец хочет послать меня к другому учителю.
– Значит, ты больше к Назидиену не пойдешь? А мне все-таки жаль Люция: неужели его поймают и убьют?
Дети всякий раз умолкали, когда рабыня подавала новое кушанье. Закончив с обедом, они снова ушли в сад и забрались в глухую, уединенную беседку. Здесь они снова жалели Люция и оба заинтересованно размышляли о христианах и их учении.
– Вот наш император теперь гонит христиан, – говорил Альбин, – а быть может, они и хорошие люди, и вовсе не кланяются ослиной голове.
– Очень бы мне хотелось, Альбин, узнать, что это за народ – христиане.
– Тораний их немного знает.
– Как, где он их узнал? – заинтересовалась девочка.
Альбин рассказал, чтj слышал от раба.
– Это удивительно, – задумчиво ответила Домицилла, – а ведь о христианах говорят такие ужасы. Где же правда?
Альбин только развел руками:
– Остается только одно: узнать поподробнее у самого Люция. Но
4
Тораний, согласно желанию Альбина, быстро направился к дому Люция, который находился от них квартала через три. Отец Люция, Секст, был искусный башмачник. Ему помогали старший сын, Марк, и младший, Люций. Жена у него умерла несколько лет назад.
Тораний не застал дома ни Секста, ни его сыновей.
– Где же Секст? – спросил он у хозяина дома.
– Они перебрались на другую квартиру, взяв с собой все имущество.
– Но ты не знаешь, куда именно?
– Не знаю, но собирались они так, как будто солдаты хотели их арестовать. Но со мной они рассчитались добросовестно.
Хозяин знал Торания – раб был здесь несколько раз с Альбином, – а потому счел за нужное спросить:
– А как живет твой молодой господин?
– Прекрасно.
– Хвала богам, это прекрасный мальчик. Он, вероятно, скоро уже снимет буллу?
– Месяца через три.
– И, значит, будет гражданином Римской империи?..
Тораний был рад, что Секст с сыновьями скрылся так скоро, но в то же время его заботила мысль: куда они скрылись и в благонадежное ли место?
Вероятно, хозяин прочел на лице Торания некоторую озабоченность и поэтому спросил:
– А тебе очень нужно было видеть Секста?
– Да, нужно, – ответил Тораний.
Простившись с хозяином, он ушел.
– Ну что, видел Люция? – взволнованно спросил Альбин Торания, когда тот вошел в сад.
– Нет. Люций с братом и отцом быстро собрались и ушли неизвестно куда.
– Значит, они скрылись и их теперь не поймают, – радостно проговорил Альбин.
– Думаю, что скрылись.
– И я очень рада, – сказала Домицилла. – Но нельзя ли, Тораний, как-нибудь узнать, где Люций? Я вовсе не хочу, чтобы их схватили и замучили.
В глазах раба сверкнуло какое-то восторженное, но не замеченное детьми выражение.
– А скажи мне, Тораний, – вдруг спросил Альбин, – ты веришь, что христиане поклоняются ослиной голове?
И Альбин так зорко посмотрел на раба, что тот невольно смутился.
– Если ты спрашиваешь меня об этом, то скажу тебе прямо: я не верю этому. Я знал нескольких таких хороших христиан, которые не способны были ни на какие преступления. Я уже тебе говорил, что в царствование императора Антонина 35 я познакомился случайно с христианами.
– И теперь у тебя есть знакомые христиане? – спросила Домицилла.
35
Император Антонин, Антонин Пий – римский император, царствовавший между 138-161 гг. от Рождества Христова, преемник Адриана, который усыновил его.