Лилипут — сын Великана
Шрифт:
— А он записан в Домовую книгу? — резко повернулся Домовой к Правителю.
— Да-да, то есть нет-нет, — вконец ошалел Держихвост. Домовой яростно запыхтел, засопел, закряхтел своею трубкой:
— Тогда потрудитесь закрыть за собой дверь вон с той стороны. Это вам говорю я — потомственный Домовой. Вас мало пороли в детстве!
— Так точно, господин Домовой, — безропотно согласился Правитель и обрадованно засеменил к выходу.
— Минутку, — остановил его Людоед. — Заруби себе на носу, милейший, я хорошо помню время,
— А вот со мной на войне случай был, — оживился болтун Леший. — Помню, подвела меня тогда страсть к путешествиям. Я проник в порт и упаковался в большущий контейнер с консервами. И надо же! Вы думаете, я попал на торговое судно? На подводную лодку! И я в каком-то неизвестном море просидел целые три недели без воздуха под водой. Только консервы меня и спасли. Брр… С тех пор я категорически против любого военного снаряжения!
— Покажи язык, — вдруг озабоченно попросил Пальчик. Леший, не ожидавший подвоха, послушно высунул язык, с беспокойством глядя на всех.
— Действительно без костей, — определил Пальчик. Людоед расхохотался.
— Завяжи глаза этой отбивной, — указал он Лешему на Держихвоста, — и отнеси куда-нибудь на большую дорогу. Только остерегайся, чтоб вдруг не укусил. По-моему, он ядовит. Топай!
— А пёс? — спросил Леший, оглянувшись на Астру.
— А пёс с ним!
ПОТРЯСАЮЩИЕ НОВОСТИ
Пришёл вечер. А потом другой, третий… Пробежала быстрая неделя с тех пор, как Пальчик и Гук попали в дом Людоеда.
Леший слушал по старому хриплому приёмнику репортаж с боксёрского матча.
— Так его! — вскрикивал он. — А его так!
Ведьма сидела в уголке возле торшера и вязала на спицах зимний купальник. А что, она была «моржихой»!.. Людоед лежал на диване, читая свежую вечернюю газету, которую, как всегда, доставила сорока на хвосте. Он попыхивал сигарой, напоминающей полено, и перекатывал её из угла в угол обширного рта.
Домовой чистил свой длинный сигаретный мундштук шомполом, словно ружьё.
— Ну и скучища, — пробурчала Ведьма. — Лес, глухомань… Она подошла к раскрытому окну. У подоконника стояла метла с сиденьем от разбитого мотоцикла.
— Полечу-ка я в кино. В городе идет новая комедия «Усопший карп» — из жизни пресноводных.
— Так его! — снова вскрикнул Леший. — А его так!
Ведьма плюнула и со свистом вылетела на метле в открытое окно.
— Та-та-та-та-та! — В комнату вбежали Пальчик и Гук с палками в руках. Они играли в войну. Леший сразу же залез под стол и стал «отстреливаться» из карандаша. Он очень любил играть. В любую игру!
— Молчать, когда вас спрашивают и не спрашивают! — крикнул Людоед. — Не люблю, когда дети играют в войну. Не к добру это…
Внезапно откуда-то донёсся далёкий механический шум, нарушивший привычную болтовню леса. Все замерли.
— Грузовики,
— Леший и Пальчик — за мной, — устремился к выходу Людоед.
— А я? — обиделся Гук.
— Остальные — на месте.
Пальчик, подпрыгнув, хлопнул раздосадованного приятеля по плечу:
— Тут дело для больших, малыш!
— Не забудь взять ножовку, — обернулся к Лешему Людоед. За порогом он вынул из своего глубокого кармана громадную рогатку с красной резиной — шириной в ладонь, а длиной, пожалуй, чуть ли не с хорошие вожжи. Попутно, ещё в гостиной, он ухватил со стола несколько крупных зелёных яблок.
— У тебя замечательная рогатка, — восхитился Пальчик. — Дашь яблоками пострелять?
Людоед посадил его себе на плечо, тот привычно схватился за серьгу — и началась такая гонка по вечернему лесу, что чёрные деревья замелькали по сторонам, как бесконечные заборы. Шум машин становился всё громче, и вот впереди замаячили яркие глазастые огни.
Людоед остановился. Прибежал запыхавшийся Леший и схватился всей пятернёй за сердце:
— Я вам не лошадь, и мы не на ипподроме!
На берегу озера тёмными глыбами скучилось целое стадо машин-фургонов с горящими фарами. При их свете мордатые егеря в шляпах с фазаньими перышками возводили деревянный мост к острову. Егерские шляпы шли бравым воякам — по выражению Лешего — «как быку панама». Это были переодетые отборные карабинеры, ещё недавно тайно сопровождавшие посла в тех же самых крытых грузовиках во время торжественного проезда по городу.
Под деревом у самой воды стояли Паф и Держихвост.
— … Ну вы и шутник. Горазды заливать! — посмеивался генерал. — Леший в тельняшке? Людоед с ножом? Мальчик с пальчик?.. Сказок начитались. Ха-ха-ха, — расхохотался он.
— Хе-хе-хе, — жалобно вторил ему Правитель. — Вам-то сейчас смешно, а каково было мне?!
Он боязливо оглянулся и внезапно встретился взглядом с Людоедом, высунувшим голову из-за соседнего дерева.
— Ой! — вскрикнул Держихвост и торопливо закивал: — Да-да. Вы правы. Конечно, сказки. И людоеды, и лешие, и домовые… Пока, я спешу! — Он стремглав кинулся к легковой машине с пузатой короной на дверце.
— Куда вы? — растерялся посол — генерал.
— У меня заседание, — нервно отозвался Держихвост.
Машина скрылась в лесу, подпрыгивая на ухабах, словно лягушка.
— Что с ним стряслось? — покачал головой Паф. — Плетёт несусветное! — И направился к грузовикам.
Людоед, Леший и Пальчик, прячась за деревьями, крались следом. Остановились.
— Дальше нельзя. Опасно, — поёжился Леший. — Как стрельнут! И станешь тяжелее граммов на десять… свинца.
— Так… Займись мостом, — шёпотом приказал ему Людоед.