Лилит. Госпожа Огненных Пустошей
Шрифт:
— Это что? — спросила она.
Двэйн ответил не сразу. Он изо всех сил пытался привыкнуть к новым ощущениям, потому что охлаждение решётки продолжалось, и он сильно подозревал, что отодрать его от железа теперь можно будет только с кожей. На спине холод был вполне терпим, а вот в районе ягодиц почему-то отдавался очень странными ощущениями в паху.
— Это… — выдохнул он, — знак клана, которому я принадлежу.
Глаза Лилит холодно сверкнули.
— Ты принадлежишь мне, — сказала она резко.
Двэйн нашёл в себе силы лишь для того, чтобы кивнуть.
— Тогда
— Но, госпожа, — выдохнул Двэйн, закрыв глаза, — без знака — я никто.
— Верно, — согласилась Лилит. Она изучающе провела рукой по груди Двэйна. — Ты дрожишь, — сообщила она, будто Двэйн не знал этого сам, — тебе холодно?
— Да, моя госпожа, — Двэйну и правда было уже так холодно, что ему плохо удавалось подбирать слова.
Решётка начала нагреваться — заметно быстрее, чем в прошлый раз.
— Больно, — пискнул Двэйн, когда жар стал невыносимым, и тут же прикусил губу. — Простите! — перебил он сам себя, едва осознав, что сказал. Отец терпеть не мог, когда он просил пощады. Так почему этой чужой чародейке должны быть интересны его чувства?
— Разве ты не сам этого просил? — спросила Владычица с искренним удивлением.
— Сам, — Двэйн опустил голову, — простите, Владычица.
Лилит снова отвернулась от его лица, полностью посвятив себя изучению тела демона. Может, с магией у Двэйна было и не очень, но физической силой он по праву мог гордиться. Грудь его, живот и плечи овивали заметно выступающие переплетения мышц. Даже сквозь боль Двэйн заметил, что прикосновения к его коже доставляют Госпоже удовольствие — удовольствие, возможно, большее, чем мысли о пытке. Двэйн выгнулся, стараясь показать своё тело во всей красе и слегка подаваясь навстречу любопытным рукам. Теперь уже он не сомневался, что жар в паху исходит не от решётки, и это возбуждение порядком заслоняло собой боль.
— Я дам тебе свой знак, — сообщила Лилит будто бы задумчиво, хотя Двэйн не сомневался, что всё давно решено, — если ты будешь хорошо себя вести.
Ноготь ее впился в его кожу, вызывая пронзительный всхлип.
— Да! — Двэйн не был уверен, что такое хорошо, но собирался приложить все силы.
В следующий миг произошло самое странное: губы госпожи легли на его горло, слабо приласкали кадык и опустились к ямочке между ключиц. Эта ласка заинтриговала демона куда больше, чем любые их обычные игры. Он знал, что госпоже нравится причинять боль. Но даже представить не мог, зачем ей может понадобиться касаться его кожи вот так.
Рука госпожи прошлась по его обнажённому животу, вызывая новый всхлип.
— Ты хочешь стать моим? — мурлыкнула Лилит, и Двэйн тихо выдохнул:
— Да…
Рука Лилит исчезла, а решётка опять стала медленно охлаждаться. Двэйн уже решил было, что это всё, и приоткрыл глаза, чтобы узнать точнее.
Владычица медленно высвобождала из кожаных брюк ремень с красивой серебряной пряжкой в виде ворона. Закончив, она обмотала
Внезапно ремень исчез из поля зрения, и бледные сухие губы Лилит оказались на его губах. Язык рванулся внутрь покорно раскрывшегося рта, но едва Двэйн утонул в потоке наслаждения, как что-то раскалённое прижалось к его телу чуть выше бедра. От боли, которая на сей раз была абсолютно невозможной, Двэйн закричал в ласкающие его губы, но ничего не изменилось. Жар не проходил. Только через десяток секунд Лилит отстранилась и боль чуть ослабла. Оба посмотрели вниз, туда, где на теле демона красовался багровый ожог в виде птицы, распростёршей в полёте крылья.
— Красиво, да? — сказала Лилит и обвела контур печати пальцами, вызывая новый всхлип. Вот теперь возбуждение действительно исчезло, и Двэйн с внезапной ясностью ощутил, как ноет всё тело, покрытое ожогами и рубцами от ударов. Он скрючился, обвисая на решётке. Внезапное осознание того, что новая госпожа была страшнее старого Владыки и имела куда более непредсказуемые фантазии, накрыло его с головой — но едва он успел подумать об этом, как оковы исчезли. Долгое, как вечность, мгновение Двэйн ждал, что упадёт на холодный пол, но вместо этого оказался в уверенных руках.
Владычица подхватил его под мышки и осторожно перенесла на кровать. Уложила и присела рядом, совсем уже мягко оглаживая дрожащее после пережитого тело.
— Тихо, тихо, — прошептала она, поглаживая затылок демона, но тот всё никак не успокаивался.
Тогда Владычица легла на кровать рядом с ним и облокотилась о спинку. Притянула демона к себе и прижала к груди, оглаживая теперь уже плечи и спину. Там, где пробегали её руки, боль стихала, сменяясь приятной прохладой, похожей на вкус мяты.
— Ты правда хочешь служить мне? — спросила Лилит немного растерянно, будто и сама не понимала, что произошло только что.
— Да! — выдохнул Двэйн с яростью, непроизвольно впиваясь когтями в её бока.
Лилит погладила его по голове ещё раз.
— К следующей встрече вылечи все шрамы. Кроме того, последнего. До тех пор, пока он на тебе, ты будешь моим.
Двэйн приподнял заплаканные глаза, всматриваясь в лицо Тёмной Госпожи. Зачем она объясняла прописные истины? Каждый демон знал, что такое печать. Хотя мало кто ставил её на тело, но случалось и такое. И уж тем более Двэйн догадался бы, что к новой встрече тело его снова должно услаждать взор. А ещё эти странные поглаживания… Будто бы даже объятия…
Словно услышав его мысли. Лилит плотнее прижала демона к себе.
— Ты скоро поймёшь, малыш. Если будешь вести себя хорошо.
Двэйн только кивнул.
Лилит приподняла его лицо за подбородок, вглядываясь в глаза.
— Как твоё имя, малыш?
Двэйн внезапно смутился. Никому не приходило в голову называть его так. Да и имя мало кого интересовало, обычно его называли просто тринадцатым — если звали вообще.
Он вывернулся из руки чародейки и спрятал лицо у неё на животе.