Лиорская мельница
Шрифт:
– Какая разница? Я все равно победил, толстяк отхватил не меньше двадцатки. У меня пальцы закончились считать, – Правый свой пирожок уже прикончил и теперь облизывал жирные ладони. – Подставляй лобешник.
– Давайте я, – не вставая с одеял предложила Кларита. – У меня щелбаны счастливые.
За время тренировки стоянка изменилась до неузнаваемости. Стул перекочевал к обрыву, где рядом на треноге уместился длинный окуляр, вокруг костра раскинулось кольцо одеял и прямоугольный металлический лист, служивший столом. На нем призывно
Кларита, облаченная в легкую рубаху и короткие штаны, валялась на спине, натянув на глаза гогглы с темными линзами. Свои светлые волосы она стянула на затылке, а удивительно мускулистые руки раскинула в стороны, всем своим видом выражая неземное блаженство.
Квок при виде напарников отложил в сторону мелодично звякнувшую фалгарну и весело спросил:
– Ушатал вас отец?
Брак устало кивнул и бухнулся на одеяло рядом со столом. Логи поводил носом, цапнул пирожок и подозрительно его обнюхал.
– Откуда такая роскошь? – толстяк надкусил выпечку и потянулся за флягой. – Вкусно. Я думал, мы драка жарить будем. Где хвост, кстати?
– Близнецы притащили целый мешок. Эй, руки прочь от фляги! – Квок ловким движением выдернул уже открытую емкость из рук лысого. – Он в тарге. Там у меня морозилка за сиденьем. Рано еще для мяса, вечером пожарим.
– У него там еще пиво спрятано. – довольный Правый поднялся с одеял и пошел к кузову. – Или что-то такое, я слышал как звенело.
– Ты вечно преувеличиваешь. Откуда у него? – Левая вытерла покрасневший лоб грязной ладонью. – Компотик. Или сладкая островная водичка. Он даже пирожки не ест, куда ему пиво. Маленький еще.
– Пиво? Холодное? – оживился усердно работающий челюстями толстяк.
Квок обезоруживающе улыбнулся и развел руками:
– Стоило один раз сказать, что не люблю водоросли. И вот я уже личный враг юных Котобоев, а мою заначку раскрыли всему миру.
– Не бреши, ты от медузятины тоже отказался. – Левая обвиняюще наставила на механика палец. – Матери нажалуюсь. Хотя нет, лучше отцу, так даже смешнее будет. Возмездие папы тупо и неотвратимо.
– Прощай, молодой Гряземес! – патетично проорал гремевший чем-то в кузове Правый. – Ты умрешь молодым и оплеванным, проклиная тот день, когда отказался от нашего пирожка!
– А на твою могилу будут ссать хомяки. – добавила Левая.
Логи поперхнулся и закашлялся, сдерживая смех.
– А можно мне с водорослями?
– Мне с медузой. Я водоросли тоже не очень, – Ярлан садиться не стал, а протянутую сыном еду сунул за пазуху. – Малец, захвати мне банку краски, под сиденьем должна быть.
Пока Брак жевал удивительно вкусную стряпню Сельмы, Логи с деликатностью люторога пялился на Клариту. Он лично всунул светловолосой первый попавшийся пирожок, оказавшийся с начинкой из медузы, и теперь глупо улыбался, слушая ругань искательницы.
Правый
Квок извлек из сумки ворох бинтов и маленький пузырек с мазью для обработки ран. Состав ее не менялся уже целыми поколениями и был прекрасно известен каждому: Богатые йодом водоросли, немного плоти медузы и какая-то плесень, постоянно появляющаяся на гравках. Жгла эта дрянь немилосердно, оставляла на коже несмываемые бурые разводы, зато гарантированно предотвращала воспаление и подсушивала раны.
Шипящих от боли напарников раздели и обработали. Браку помогла Левая, наскоро смазав ссадины и криво замотав бинтами руку. А вот за Логи всерьез взялась Кларита, злорадно улыбаясь и щедро заливая многочисленные порезы шарговым зельем. Толстяк поначалу лишь скрипел зубами и героически улыбался, но когда светловолосая добралась до многострадального пуза не выдержал, разразившись отборной бранью и шипя как дырявый компрессор.
– Что с глазом? – Кларита закончила туго перематывать брюхо, затянула в узел концы бинта. – Дай посмотрю.
– Нормально все, – раздраженный толстяк попытался отстраниться. – Соринка попала.
Однако светловолосую это не остановило. Она крепко схватила Логи под челюсть пальцами, вынудив поднять лицо, после чего принялась внимательно изучать глазницу. Вялые попытки лысого вырваться она игнорировала.
– Даже не рыпайся, – посоветовал Квок – Ее даже отец боится, когда дело касается здоровья. Клар у нас самая боевая, три года провела лекарем на патрульном гравицепе. Будешь дергаться, сломает тебе ноги. Потом вылечит, конечно, но оно тебе надо?
Толстяк прекратил попытки сопротивления и покорно застыл.
– На островах? – с интересом спросил Брак.
– Республика, – ответила разведчица, внимательно вглядываясь под оттянутое веко. – К ним на побережье регулярно наведываются гости с востока с целью осмотреть достопримечательности и пограбить. Там, по слухам, целый пиратский город, скрытый в Сормовой Сыпи, вот и лезут. Толстяк, ты к лекарю ходил?
– Ходил. – голос Логи звучал приглушенно. – Холик сказал, что само заживет.
– Брешешь, – отрезала Кларита. – Он либо должен был дать тебе капли, либо он кретин. Были капли?
– Были. Но я забыл, сколько капать. К тому же глаз не болит. И видеть могу.
– Значит, кретин здесь только ты, – подытожила женщина, отпуская подбородок лысого. – Квок, у тебя еще остался тот мелкий пузырек? Намешай мне три капли жженки в соленой воде и добавь каплю отцовской мази для спины.
– Где я соленую воду тебе возьму? – Квок, однако, поднялся на ноги и пошел к тарге. – Мази нет! Отец увез.