Лисёнок по имени Серёжка

Пельгасова Людмила Евгеньевна

— Блин, еще один потеряха, кажется… — Оля вытянула ремень из собственных брюк и ловко зацепила его за собачий ошейник. — Когда ж вы кончитесь-то, козлы. Пойдем-ка на свет, хоть сфоткаю тебя для объявления.

Под фонарем возле помойки оказалось, что пес не только домашний, а еще и породистый. Жесткая шерсть топорщилась на морде вроде пушкинских бакенбард, полустоячие уши отливали лунным серебром, глубоко посаженные глаза смотрели умно и с опаской. Поджарое сухое тело и купированный на 4 пальца хвост выдавали норную охотничью породу. Прикидывая, откуда мог забежать в городок такой редкий в дикой природе зверь, Ольга погрузилась в себя и… вернулась в реальность оттого, что найденыш отчаянно потянул ее за самодельный поводок. С трудом удержавшись на ногах и восстановив поперечное равновесие,

будущая летчица собралась было рявкнуть как следует на подопечного, но тишину разорвал далекий собачий скулеж. В этих звуках слышна была такая мука, что сердце сжалось в мерзкий ледяной комок. От души надеясь, что на том конце Авиагородка кому-то просто от души досталось по морде от рассерженной кошки или от собрата-пса — в честной дуэли за прекрасную самочку, Ольга рванула через темноту на звук. Песик словно бы понял ее цель, вырвался вперед и, натянув поводок как заправская милицейская овчарка, побежал к автобусной остановке.

Увиденное заставило Ольгу вспомнить весь известный ей мат и присочинить новые конструкции. Пять темных собачьих тел корчились в конвульсиях, отражаясь в ее расширенных от ужаса зрачках. Белая рвота заливала асфальт, лапы судорожно скребли землю, а в мутнеющих карих глазах девушка увидела такую же боль, какая была в глазах раненого — теперь уже кажется, что целую вечность назад — лиса. Пес на поводке попятился, прячась за ногу курсантки с выражением абсолютного ужаса на мохнатой морде. Будь он человеком, наверное, перекрестился бы и зашептал какую-нибудь молитву. Оля молитв не знала. Зато знала, что делать при отравлении. Мозг услужливо подкинул ей сведения о том, чем обычно травят собак. Как правило, догхантеры неизобретательны: крысиный яд и один человеческий препарат [10] . Антидотами к ним являются витамины К₁ и В₆, соответственно. Атропин еще… черт! Где все это взять только… Привязав поводок к фонарному столбу, девушка подошла поближе к собакам. Две уже не подавали признаков жизни. Вытряхнув из рюкзака бутылку воды, она попыталась залить жидкость в оскаленные пасти. Лучше всего получилось с одним рыжим псом, он жадно заглотил почти стакан. С другими вышло хуже, но сколько-то тоже попало внутрь. Конечно же, вода немедленно оказалась на асфальте, но хотя бы промыла желудки страдальцев. Так… Витамины есть дома. У кого в 11 ночи в этом сраном городишке достать шприцы?

10

Автор намеренно не приводит здесь наименование препарата, дабы никого не вводить во искушение.

Торцом к остановке стояла белая пятиэтажка. Точно! Людка, одногруппница. У нее кошки, должна же быть какая-нибудь аптечка.

Трубку Людка не взяла. Подъездная дверь зато оказалась открыта. Проклиная все свете, Ольга взлетела на третий этаж и принялась барабанить в квартиру. Ответом ей стало нестройное кошачье многоголосье. Блять!!! Ну и где ты шляешься в самый ответственный момент? Ольга метнулась обратно к остановке, на ходу набирая номер ветврача Наташи. Под сопровождение длинных гудков она долетела до места трагедии. Привязанный пес встретил ее отчаянным воем, полным ужаса. Глянув на туши собак, Ольга все поняла: в живых остался только рыжий. Один из пяти. Остальные лежали неподвижно, и полная луна с небес в последний раз гладила их по спутанной грязной шерсти. Казалось, с неба вот-вот протянется серебряный луч, и, неслышно ступая, по нему двинутся полупрозрачные песьи души, возвращаясь домой на радугу. Туда, где нет боли, голода, мороза и жестоких людей…

Рыжего стошнило остатками воды, и Ольга, от души наплевав на лирику, занялась выпаиванием ему следующей порции. Наташа не отвечала. Пес глотал воду жадно, словно бы и не собирался четверть часа назад по стопам собратьев по несчастью. Что ж… будущий командир экипажа обязан уметь быстро принимать решения. Раз в этом сраном городишке в полночь не найти помощи, то ее нужно искать в других городишках поблизости.

Форменная куртка «полётки» послужила отличной

переноской. Дотащив рыжего страдальца до машины, Оля сгрузила его на заднее сиденье и задумалась. Второго песика тоже нельзя было оставлять здесь. Раз уж его миновала горькая участь отравления, то ничего с ним не случится, прокатится в машине до ветклиники туда-обратно! Ближайшая ветклиника, правда, в часе езды по трассе… как бы кони не двинул рыжик. Ну ладно, не бросать же так!

Взревел мотор, и груженый двумя собаками «Фордик» со злой уставшей дамой за рулем выехал со двора. Думая только о том, как бы успеть довезти бедного собакина живым до ветклиники, Оля не заметила, как в окне соседней с ее домом двухэтажки показалась голова лисы. Да не одна, а целых три. Семейство Чернобурцевых, в полном составе сидя на подоконнике, проводило машину долгими взглядами раскосых глаз.

* * *

— Кто с Рыжиком? Зайдите! — дама в бирюзовой робе, примерная ровесница самой Ольги с висящей на одном ухе маской, высунулась в приемный покой ветклиники. Клюющая носом курсантка подняла голову.

— Жив?

— Жив, — на бледном лице ветврача мелькнула тень улыбки. — Заходите скорее! Второго пока оставьте.

Найденыш остался сидеть под стулом для посетителей как прибитый. В его карих глазах светилось полное смирение.

На окованном нержавейкой столе тихо сопел рыжий страдалец. К перемотанной лейкопластырем лапке тянулась трубочка капельницы. «NaCl» — мельком прочла Ольга.

— Сделали атропин и обезболивающее, сейчас капаем физраствор. Попозже сделаем Рингера-Локка. Сердечный ритм стабилизировали, температура низковата, но пока погреем. — Доктор швырнула в мусорную корзину пропотевшие резиновые перчатки.

— Чем его так?

— Ляписом.

Заметив, что слово это ничего не говорит посетительнице, ветврач пояснила:

— Нитрат серебра. Тяжелый металл, блокирует ферментные системы. Вызывает сильные ожоги пищевода, желудка и прочего… Ужасная вещь.

— Серебра?

— Ну да. Белой гадостью его рвало?

Вспомнив ужасную сцену на остановке, Оля кивнула. В голове словно щелкнул выключатель. Серебро! Ну конечно. В просвет не до конца закрытой двери на нее таращились глаза второго спасенного. А что, если…

Расплатившись за стационар, реанимацию, препараты и питание для пострадавшего бродяжки, Ольга со второй собакой снова сунула нос в смотровой кабинет.

— А можно еще вопрос? Какая это порода?

— Немецкий жесткошерстный ягдтерьер, — едва удостоив ее взглядом, ответила ветеринар. — Скажите следующим, чтобы заходили.

Садясь в машину, Ольга открыла песику переднюю пассажирскую дверь.

— Ну что, Александр Владимирович? Домой, к супруге? Али по кабакам?

Седой ягдтерьер одарил девушку таким убийственным взглядом, что будь она более впечатлительной, давно бы рухнула замертво.

— Простите, шутка тупая. Больше не буду. Адрес точный сможете показать, а то я только дом примерно помню. Гавкните там номер квартиры, или еще как…

Ягдтерьер стукнул по сиденью лапой и глухо взбрехнул в знак согласия.

* * *

— Однако… — Чернобурцев пригладил волосы и уставился на Ольгу. Голубые глаза преподавателя по воздушному праву словно заледенели.

— Угу… — девушка катала по столу леденец в шуршащей упаковке, сводя с ума впечатлительных котов. — Именно что выходит, кто-то устроил охоту конкретно на оборотней, понимаешь? Какая-то тварь…

— А про Ярченкова ты сама догадалась? — чуть улыбнувшись, уточнил Сергей Алексеевич.

— По твоей, между прочим, наводке, — Ольга вернула полуулыбку отправителю, но получилось кисло. До конца расслабиться в обществе любимого мужчины не давал пережитый ужас и волнение за Рыжика, все еще находящегося на лечении в ветклинике.

— Как Татьяна Ивановна отреагировала?

— Да как… я прямо среди ночи к ним в дверь позвонила, говорю: «Собачку не вы потеряли? У помойки бегала». Тут она как запричитает только, схватила у меня поводок из руки, плачет… стала деньги какие-то совать. Я попрощалась и — дёру оттуда. Светало уже. Думаю, если у меня на глазах ягдтерьер перекинется в голого замдиректора по учебной работе — я не переживу!