Листья травы (Leaves of Grass)
Шрифт:
Выброшенный на дикий остров,
далеко-далеко от родины,
Двенадцать печальных месяцев,
зажатый между крутыми
скалами и морем,
Больной, изможденный, плечом к
плечу со смертью,
Бреду вдоль берега,
Изливая наболевшую душу.
Меня переполняет скорбь!
До завтра, может быть, не доживу;
Ни отдыхать, о Боже, не могу, ни
пить, ни есть, ни спать,
Пока не выскажу мою мольбу перед
Тобой,
Не
не побеседую с Тобой,
Не отчитаюсь снова пред Тобой.
Ты ведаешь всю жизнь мою, за
годом год,
Долгую, исполненную не только
благочестием - зиждительным
трудом;
Ты ведаешь пост и молитвы юности
моей,
Ты ведаешь задумчивую важность и
прозренья зрелости моей,
Ты ведаешь и то, что, прежде чем
начать, я предался Тебе,
Ты ведаешь и то, что позже все
обеты исполнял, держался
твердо их,
Ты ведаешь, ни разу не утратил я ни
веры, ни восторга пред
Тобой,
В оковах, в казематах, в немилости
безропотно
Все от Тебя приемлющий, как
должное, все, что Тобой
ниспослано.
Все начинания мои посвящены Тебе,
Все замыслы и все расчеты
задумывались и выполнялись
с мыслью о Тебе,
По морю плыл, по суше
странствовал к Тебе,
Желания, намерения, стремления,
все мной достигнутое - Тебе.
О, я уверен, что они и в самом деле
от Тебя -
Толчок, горение, несокрушимость
воли,
Отчетливое внутреннее веление,
которое сильнее слов,
Послание Небес, нашептываемое
даже во сне, -
Вот что вело меня вперед.
Я с Божьей помощью свершил свой
труд,
Я высвободил и расчистил
древнейшие края земли, заросшие
и одичавшие,
Я сблизил полушария и неизвестное
связал с известным.
Конец неведом мне, он весь в Тебе,
Велик он будет или жалок, я не
знаю,
Быть может, он таит в себе
необозримые пространства
и державы,
Быть может, грубый, меры не
знающий людской подлесок, мне
хорошо известный,
Здесь приживется после пересадки,
воспрянет, просветится,
станет достойным Тебя,
Быть может, в самом деле здесь
мечи перекуются на орала,
Быть может, мертвый крест,
безжизненный Европы крест,
ростки здесь пустит и расцветет.
Еще усилие, пусть этот неживой
песок послужит алтарем;
За то, что Ты, о Боже, освещал мне
жизнь,
Тобой
спокойным, тихим,
Светил светлее света самого,
Невыразимым, несказанным светом,
За это, Боже, коленопреклоненно,
своим последним словом
Я, старый, расслабленный и нищий,
благодарю Тебя.
Конец мой близок,
Тучи уже сомкнулись надо мной,
Я сбился с курса, плавание не
удалось,
Я уступаю корабли Тебе.
Руки, все мои мышцы расслаблены,
Мой мозг смущен и изможден,
Пусть распадутся ветшающие
снасти, я от Тебя не отпаду,
Прильну к Тебе, о Боже, пускай
меня колотят волны,
Тебя, Тебя-то я, по крайней мере,
знаю.
Пророчествую или брежу?
Что знаю я о жизни? О себе?
Не знаю даже, завершено ли начатое
дело.
Передо мной, дразня меня, сбивая с
толку, стелятся неясные,
туманные догадки
Про новые, лучшие миры, про их
могучие родины.
А новые внезапные виденья, что они
значат?
Чудесно, словно Божьей дланью,
мои отверзлись очи,
Сквозь небеса и воздух мне
улыбается огромный смутный
призрак,
И по волнам далеким плывут
бесчисленные корабли,
И гимны на неведомых наречьях
приветствуют меня.
ИЗ ПОЭМЫ "СПЯЩИЕ"
Я ВИЖУ: ГОЛЫЙ КРАСАВЕЦ
ГИГАНТ
Я вижу: голый красавец гигант
плывет через морской
водоворот,
Его темные волосы сделались
гладкими и плотно прильнули
ко лбу, он с силою вскидывает
смелые руки и хочет
вытолкнуть себя ногами прочь,
Я вижу его белое тело и его
бесстрашные глаза,
Ненавистны мне эти быстрые
волны, что сейчас разобьют его
головою о скалы.
Что вы делаете, волны-бандиты?
Неужто вы убьете смельчака и
гиганта - убьете в расцвете лет?
Долго он не сдается и борется,
Он весь в синяках, его бьет и
калечит, но он держится, покуда
есть сила,
Бешеные волны запятнаны кровью,
они несут его прочь, и мнут,
и швыряют его,
Они несут его прекрасное тело по
кругу, снова и снова оно
налетает на скалы,
Быстро они уносят из глаз этот
доблестный труп.
ЛЕДЯНОЙ УРАГАН, СЛОВНО
БРИТВАМИ
Ледяной ураган, словно бритвами,
врезается в берег, пушечный
залп возвещает крушение,
А потом утихает буря и выходит