Листья травы (Leaves of Grass)

Уитмен Уолт

хорошо, герои и люди, творящие

добро, - тоже хорошо,

Известные вожди и изобретатели,

люди богатые, набожные,

уважаемые, - все хорошо по-

своему,

Но есть другая шкала оценок, по

которой учитывается все.

Бесконечные орды невежественных и

злых людей - не звук

пустой,

Первобытные племена, населяющие

Азию и Африку, - не звук

пустой,

Поколения людей поверхностных -

не

звук пустой, они тоже

движутся в потоке времени.

Думая обо всем этом, мечтал я

Не о том, что мы совершенно

изменимся, не о том, что закон

преобразится,

Но что герои и люди, творящие

добро, должны подчиниться

общему закону, закону настоящего

и прошлого

И что убийцы, пьяницы и лжецы

должны подчиниться закону

настоящего и прошлого,

Ибо, возмечтал я, закон этот сам по

себе может быть хорош.

И понял я, что цель и основа зримой

жизни - преходящи

И лишь формируют личность для

жизни неизвестной и вечной.

Если все превратится в прах и навоз,

Если черви и крысы - вот наш конец,

тогда бейте тревогу!

Мы преданы!

Тогда можно поверить в смерть.

Веришь ли ты в смерть? Если бы я

верил в

смерть, я умер бы непременно,

Неужели ты думаешь, я мог бы,

довольный и благополучный

идти навстречу полному

уничтожению?

Довольный и благополучный, я иду,

Куда иду - не знаю, но чувствую, что

это хорошо,

Вся вселенная говорит о том, что это

хорошо,

Прошлое и настоящее говорит, что

это - хорошо.

Как прекрасны и совершенны

животные!

Как прекрасна земля и мельчайший

предмет на ней!

То, что зовется добром, -

совершенно, и то, что зовется злом, -

совершенно.

Овощи и минералы - все прекрасно,

и жидкости, ставшие

невесомыми, прекрасны,

Медленно и неизбежно они

испарялись, медленно и неизбежно

они и уплывут.

Клянусь, я убежден, что каждый

предмет, без исключения,

наделен бессмертной душой.

И деревья, вцепившиеся корнями в

почву! И морские водоросли!

И животные!

Клянусь, я убежден, что нет ничего,

кроме бессмертия!

Это тонкая и точная структура жизни

придумана для него, что

туманные потоки существуют

лишь для него и соединение

частей - все для него и что все

приготовления для него,

что личность создана для

бессмертия, что жизнь

и материя - все, все для

бессмертия!

ИЗ

ЦИКЛА "ШЕПОТ

БОЖЕСТВЕННОЙ СМЕРТИ"

ШЕПОТ БОЖЕСТВЕННОЙ СМЕРТИ

Шепот смерти божественной, легким

шорохам внемлю;

Ночь говорит - одними губами -

шелестов зыбкий хорал;

Мягкие звуки шагов нисходящих -

таинственных бризов

дыханье,

Рокот потока, бегущего вечно потока

– плеск невидимых рек

(Иль это капают тихие слезы,

неисчислимые слезы людские?).

Я вижу, явственно вижу в небе

громады больших облаков;

Скорбно и медленно движутся вдаль,

их формы безмолвно растут

и меняются;

Порой омраченная, полускрытая, в

дали беспредельной звезда

Мелькнет и снова исчезнет.

(Чьи-то роды, вернее - бессмертное

чье-то, торжественное

рожденье.

А там, за рубеж, недоступный для

взора,

Уходит чья-то душа.)

ТОМУ, КТО СКОРО УМРЕТ

Из всех людей я выделяю тебя, ибо я

принес тебе весть,

Ты скоро умрешь - пусть другие

говорят, что хотят, я не стану

кривить душой,

Я прям и безжалостен, но я люблю

тебя, - тебе спасения нет.

Нежно кладу на тебя мою правую

руку, и ты ощущаешь ее,

Я не говорю ничего, молча приникаю

головою к тебе,

Тихо сижу с тобой рядом, я верен

тебе,

Я больше для тебя, чем сиделка,

больше, чем отец или близкий,

Я отрешаю тебя от всего, оставляю

лишь твою душу и тело, ты

бессмертен, ты сбросишь оковы,

Труп, который останется после тебя, -

это не ты, а навоз.

Нечаянно солнце сверкнуло, где и не

ждали его,

Уверенность и душевный покой

наполняют тебя, и ты улыбнулся,

Ты забыл, что ты болен, я тоже забыл,

что ты болен,

Что тебе аптечные склянки, что тебе

рыдания друзей - я и ты,

мы с тобою вдвоем.

Остальные пусть уйдут от тебя, здесь

не о чем скорбеть,

и сокрушаться,

Не сокрушаться я пришел, а

поздравить тебя.

НА ПОМАНОКЕ

Две лодки с сетями отплыли от

берега, стали недвижно,

Десять рыбаков в ожиданье; вот

заметили мощный косяк

сельдей - невод падает в воду,

Лодки расходятся, каждая своим

путем поворачивая по дуге

к берегу, загребают неводом рыбу;

Те, кто остался на берегу, невод

вытягивают воротом.

А лодки носами уже на земле, в