Литературная Газета 6294 ( № 39 2010)
Шрифт:
Однако сила действия пропаганды часто порождает почти равную силу противодействия.
Неизбежно возникал вопрос: что же народ не пошёл за такими благородными вождями, какими их показали на экране, а пошёл за большевиками-христопродавцами?
Чем отвратительнее в фильме и в современной пропаганде вообще красные солдаты, матросы и комиссары, чем красивее и благороднее белые офицеры, тем ярче вспоминаются уроки советской истории о зверствах колчаковцев. Эскадроны рубили мирных жителей за сочувствие красным, полки расстреливали рабочих и топили в прорубях не только в озверении
Генерал-губернатор Енисейской губернии Розанов, особо уполномоченный верховного правителя Колчака, оставил письменное свидетельство:
«1. При занятии селений, захваченных ранее разбойниками, требовать выдачи их главарей и вожаков; если этого не произойдёт… – расстреливать десятого.
2. Селения, население которых встретит правительственные войска с оружием, сжигать; взрослое мужское население расстреливать поголовно; имущество… отбирать в пользу казны…
5. За добровольное снабжение разбойников не только оружием… но и продовольствием, одеждой и прочим виновные селения будут сжигаться, а имущество отбираться в пользу казны.
6. Среди населения брать заложников в случае действий односельчан, направленных против правительственных войск, заложников расстреливать беспощадно».
Приказ генерала Розанова относится к Енисейскому восстанию крестьян. А перед этим было Минусинское восстание, утопленное в крови генералом Шильниковым.
Значит, Сибирь поднималась против белых с оружием. Учтём: не батрацкая, бедняцкая Центральная Россия – богатая Сибирь. Там пять лошадей в хозяйстве – норма. Но почему-то даже многие зажиточные не признавали белую власть.
Почему? Можно сколь угодно идеализировать в фильмах белое офицерство, но реальная Белая гвардия в большинстве своём считала народ взбесившимся быдлом. И думала загнать его плетьми в прежнее стойло.
Не только документы рассказывают о прошлом – народная память хранит.
Неизбежен другой вопрос: почему народная память хранит воспоминания о белом терроре в большей степени, нежели о красном терроре? Хотя он по масштабам не уступал усмирительным экспедициям белых. Надо отметить, что и против белых, и против красных мужики шли не с хоругвями, а с винтовками и топорами. То есть действовали в соответствии с жестокими нравами жестоких времён. С красными продотрядовцами расправлялись так, что волосы шевелятся, когда читаешь документы.
И всё же: почему так запомнились колчаковские расстрелы, а не красноармейские и чоновские (ЧОН – части особого назначения)? Понятно, сделали своё дело 75 лет тотальной коммунистической пропаганды. Однако осмелюсь предположить: красный террор не оставил таких рубцов в сознании, потому что красные были для большинства тогдашнего населения СВОИМИ. А белые – чужими. И долго ещё будут. Может быть, всегда. Улицы и площади назвать их именами можно. И памятники поставить. Удастся ли Деникина и Колчака превратить в радетелей за простой народ?
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ
Прокомментировать>>>
Общая
Комментарии: 21.10.2010 02:45:56 - Вера Александровна данченкова пишет:
сколько же ещё партийных пропагандистов без дела томится...
21.10.2010 00:43:20 - Василий Андреич Крылов пишет:
Гражданская это трагедия Русских людей. Помолчим, но думать надо и делать правильные выводы.
Под бременем обид
Дискуссия
Под бременем обид
ЛИЧНОЕ
«Страна под бременем обид, Под игом наглого насилья…» – написал Александр Блок в начале ХХ столетия.
Прошло сто лет. Есть перемены?
Всё время (и не только меня одного) тревожит вопрос: гражданская война закончилась?
Для себя я определяю гражданскую так: внутригосударственное вооружённое столкновение классов, групп, группировок на почве политических, территориальных, идеологических и иных непримиримых противоречий.
Эти противоречия не исчезли, и значит – междоусобица продолжается. По-разному, конечно.
Страну и её народ гражданская губила и в веке XVII, и в XVIII, и в XIX, и позже – нарастая и усугубляясь.
Моя попытка разобраться в происходящем сегодня – не историческое исследование. Я хочу заметить, увидеть, понять хотя бы то, что на поверхности бытия. Свои выводы я никому не навязываю.
Пушкин рассказал о Гражданской войне на Урале. «Защитник народа» бандит Емельян Пугачёв повёл наступление на угнетателей. Пугачёва казнили. Что-нибудь изменилось? Бунты и бандитские выступления продолжались и нарастали. Может быть, потому, что никто не услышал Петрушу Гринёва? «...Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений».
В XIX веке первое серьёзное выступление против царского режима осуществили «сливки общества» – декабристы.
Наивные простаки среди них мечтали улучшить жизнь народа. Но разве простаки что-нибудь определяют? «Мыслители-практики», Пестель и прочие, прежде всего предполагали уничтожить императорскую фамилию и управлять страной вкупе со своим глубоко мыслящим окружением. Методология правления этих дворян-революционеров была беспощадной. В итоге – виселицы, бессмыслица… Прав Пушкин – одним лишь улучшением нравов.
Не нашлось среди императоров всероссийских ни одного, кто угадал бы, ощутил, услышал, понял если не истинный российский путь, по которому надо двигаться, то хотя бы нащупал тропинку. Увы…
Пётр Алексеевич полагал убеждённо, что, отрубая головы своим противникам, он направляет народ и страну к радостной и счастливой жизни. Никаких сомнений – виселицы и плахи. Плахи и виселицы. Главное достижение Петра I – город святого Петра. Город, стоящий на костях совершенно безвинных россиян. Город-гимн, город-мечта. Только вот мистика какая-то – этот город стал центром трёх революций и должен был стать центром Мировой…