Литературная Газета 6362 ( № 10 2012)
Шрифт:
Книги предоставлены магазинами "Библиоглобус" и "Фаланстер"
Татьяна ШАБАЕВА
Молодые, которым за 40
Молодые, которым за 40
КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ
Борис Панкин. Новый Раскольников : Стихи.
– Киев: ООО "Издательство "Простобук", 2012.
– 224с.
– 1экз. (по требованию).
Всеволод Емелин. История с географией :
– М.: АСТ: Астрель, Полиграфиздат, 2011.
– 192с.
– 3000экз.
Андрей Сизых. Аскорбиновые сумерки : Стихи.
– М.: Вест-Консалтинг, 2012.
– 146с.
– 500экз.
Максим Жуков. ЛуТ[?]шее: Стихи.
– М.: Поэтоград, 2011.
– 40с.
– 500экз.
ПОКОЛЕНИЕ ПОТЕРЯННОЕ, НО НЕ ПОТЕРЯВШЕЕСЯ
Что общего у этих четырёх авторов? Ну, наверно, не только то, что все они активно пользуются социальными сетями, размещают стихи на сайтах и в блогах, а также являются авторами "ЛГ". Объединяет их прежде всего период вхождения в литературу, то есть "нулевые" годы. Так уж получилось, что эти люди заявили о себе гораздо позже, чем могли бы. 90-е - не самое лучшее время для дебюта; издания закрывались, стремительно сокращались тиражи, интерес к поэзии упал ниже некуда. Человеку, пишущему стихи, крайне трудно было куда-то их пристроить, не обладая связями, да и публикации ничего толком не давали авторам.
"Нулевые" всё расставили по местам. Дряхлых пенсионеров и скучных литчиновников из различных СП, которые по привычке пытались представлять русскую поэзию, потеснили активные и талантливые люди. Интернет произвёл настоящую революцию в нашей словесности. Оказалось, что серьёзных, зрелых поэтов, не замеченных литноменклатурой, гораздо больше, чем можно было предположить. Только теперь они могли распространять свои тексты не только бумажным самиздатом, но и через Сеть, где их тексты находили сочувственные отклики, обсуждались, перепечатывались. Пришло время тех, кого долгое время замалчивали, с кем не считались. Показательна история Всеволода Емелина, который в 90-е ходил по редакциям с рукописями, всюду получая отказы. Теперь многие из тех, кто ему отказывал, сами бегают за ним в надежде получить разрешение на публикацию новых стихов Всеволода Олеговича (да-да, по имени-отчеству).
Вот так и выходит, что мы говорим о новых именах в поэзии и одновременно об авторах, которых ну никак не назовёшь молодыми. Парадокс, конечно. Но разве Россия не страна парадоксов? Впрочем, есть у них ещё одна общая черта - надломленность, то и дело сквозящая между строк. Но об этом ниже.
ТЁРКИН НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Емелин - самый известный из этой четвёрки. Виктор Топоров назвал его "первым поэтом Москвы", а Захар Прилепин - "последним народным поэтом России". Популярность Емелина довольно легко объяснить - он пишет о наболевшем, поднимает темы, которые обходят за версту другие поэты, очень озабоченные своим имиджем. Причём он не топорно рубит правду-матку, но делает это с юмором, иронией, высмеивая навязшую в зубах политкорректность, издеваясь над либеральной общественностью. Вот как начинается его стихотворение "Ещё раз про нежность", написанное после событий на Манежной площади в декабре 2010-го:
Мы, русские, очень нежные,
Пальни по нам из травматики -
мы и помрём.
Чьи-то друзья придут на Манежную
И
Потому что конкретно по жизни
Наши русские существа
Чрезвычайно склонны к фашизму,
Как давно установил центр "Сова".
А лица кавказской национальности
По строению своего организма -
Напротив - склонны
к интернациональности
И антифашизму.
Стихи эти можно было бы принять за плоскую шутку, если бы наши СМИ не вопили постоянно о "русском фашизме", а правозащитники не бросались на защиту любого головореза с Кавказа. Емелину тут даже выдумывать ничего не нужно, достаточно просто озвучить точку зрения определённых кругов относительно той или иной проблемы, чтобы вызвать взрыв смеха. И фантастически нелепая рифма национальности-интернациональности тут только в тему, придавая тексту дополнительный шарм. А разве не комично, когда, к примеру, глава МВД видит корни преступности и экстремизма в том, что молодёжь не поёт романсы и не танцует вальсы? Вот и ещё одна тема для стихотворного фельетона.
Емелин, в общем-то, прост, но эта простота дорогого стоит:
Жми на тормоза
Сразу за Кольцевою.
Ах, эти глаза
Накануне запоя.
Здесь ржавый бетон
Да замки на воротах.
Рабочий район,
Где не стало работы[?]
Это действительно народные стихи, от которых порой веет безысходностью. Пока женоподобные эстеты оттачивают своё мастерство, сочиняя один верлибр заумнее другого, Емелин говорит о том, что волнует каждого вменяемого человека. Потому-то его книги в последнее время выходят достаточно часто. Нет тут хитроумного заговора, таинственных спонсоров или признаков "кремлёвского проекта". Просто людям хочется внятного разговора о житье-бытье, да и посмеяться охота, но не над собой, к чему долго приучали эстрадники-юмористы, а над теми, кто реально смешон. Мне кажется, что, если бы Василий Тёркин сочинял стихи, он писал бы примерно как Емелин. Кстати, как и Тёркин, который "и плотник", "и печник", Емелин долгие годы плотничает при церкви, с гордостью называя себя рабочим. А что делать, если его высшее образование оказалось в 90-е никому не нужным?
СУМЕРКИ В КВАДРАТЕ
Сибиряк Андрей Сизых - поэт чрезвычайно депрессивный. В отличие от Емелина он мало интересуется социальными и политическими темами, рассматривая мир сквозь призму своих ощущений. Он никого не смешит и не смеётся сам. Ему неуютно в жизни. И прежде всего в родном Иркутске:
В моём городе, сером и блеклом,
Ощетинившемся глухотой,
Дождь колотится в двери и окна
Целлулоидной банкой пустой[?]
И он не видит выхода из сложившейся ситуации, не верит в возможность что-то изменить:
Всё роешь землю носом,
всё врёшь себе и врёшь,
Что за море матросом
когда-нибудь уйдёшь.
И это неудивительно. До книг ли ему было, до публикаций ли, когда приходилось торговать на рынке книжками и сигаретами, чтобы прокормить семью? Такие вещи не забываются, накладывая отпечаток на творчество в целом. Хотя всё-таки нельзя сказать, что в стихах Сизых нет никакого просвета. Автор видит его в дочке-"звёздочке", данной Богом в награду "за беспросветную тьму впереди", и в любимой женщине, ради которой, конечно, стоит держаться на плаву: