Литературная Газета 6362 ( № 10 2012)
Шрифт:
Приведённая цитата взята из романа Райнера Марии Рильке "Записки Мальте Лауридса Бригге", увидевшего свет в 1910году. Оттуда же пошёл и образ "своей смерти", родившийся у Рильке незадолго до начала Первой мировой войны - эпохи массовых смертей.
Художественный образ приоткрыл перспективу грядущего. Это бывает часто; о таких вещах говорят как об особой прозорливости, свойственной гению. Но на самом деле способность предвидеть есть тот же образ, только доведённый до предела скрытых возможностей, метафора, развернувшая все лучи своих потаённых смыслов.
Неслучайно Е. Витковский назвал именно Рильке "величайшим
Рильке связал себя с нашей страной так тесно, как возможно для иностранца. Он дважды приезжал сюда, в 1899и в 1900годах. Встречался со Львом Толстым, Леонидом Пастернаком, Ильёй Репиным. Проводил время в Москве, праздновал православную Пасху в Кремле, ездил в Тулу, в Ясную Поляну, в Киев. Эти впечатления наполняют вторую книгу знаменитого "Часослова" Рильке "О паломничестве".
Отзвуки российских "сорока сороков" то и дело слышатся в его величайшем создании, в "Часослове":
Ты - старый монастырь
Страстей Христовых,
где тридцать храмов
золотоголовых,
янтарных, белоснежных
и лиловых,
как небо,
в тихой древности стоят.
Но слышны и ассоциации иные - итальянские. Странная страна возникает на страницах поэзии Рильке: Россия-Италия, Италия-Россия. И не из его ли поэзии вырос чуть позже образ Москвы в поэзии Осипа Мандельштама, создавшего в период краткого романа с Мариной Цветаевой свой причудливый и нежный "город-женщину"?
С Цветаевой дружил, переписывался позже, в середине 1920-хгодов, и Рильке. Любовь двух поэтов, намертво скрепившая их поэтическая стихия, страсть и смерть составляют сюжетный стержень этого романа - и жизненного, и эпистолярного, одного из величайших в XXвеке. Цветаевой суждено было надолго пережить своего корреспондента и создать реквием-плач на смерть его. Но предшествовали этому реквиемы самого Рильке, жанр, "перенесённый" им в поэзию из музыки.
Жизнь Рильке была в полном смысле своей жизнью. Словно специально для поэта Творец выстроил по линии его судьбы путешествия, встречи, впечатления. Великие люди fin de siиcle оказывались на его жизненном пути, когда душа его созревала для восприятия их жизненного "послания". Каждое новое произведение знаменовало эпоху духовного развития. И в любом следующем тексте, как в той самой капле росы, содержался и заново раскрывался во всей полноте звучащий поэтический космос Рильке.
Потому-то в 2010году, когда исполнилось сто лет с момента выхода "Записок Мальте Лауридса Бригге", знатоками творчества поэта был осознан как юбилейный. И двум московским издательствам захотелось этот юбилей отметить. Книгами, разумеется. Пусть с некоторым опозданием, но всё же "Престиж Бук" и "Русский импульс" выпустили сочинения великого европейского поэта.
В трёхтомник Рильке от "Престиж Бук" вошли переводы самых значительных поэтических произведений поэта. Избранное из ранних сборников "Жертвы ларам", "Венчанный снами", "Сочельник"; поворотные, созданные после поездок в Россию "Часослов" и "Книга картин" (Iтом); "Новые стихотворения", "Реквиемы", "Дуинские
"Русский импульс" выпустил только "Записки Мальте Лауридса Бригге" в переводе Летучего - роман, в котором Рильке возвращается к русской теме. Свои резоны есть и во включении романа в контекст творчества Рильке, и в отдельном его рассмотрении.
Выход произведений Райнера Марии Рильке - крупное событие в современном российском литературном процессе. "Русский Рильке" - поэт, давно любимый в нашей стране. И хотя отечественная рилькеана ещё далеко не полна, всё же оба издания могут считаться значительной вехой её становления.
Вера КАЛМЫКОВА
Пройти по земле босиком
Пройти по земле босиком
МАСТЕРА
Творчество Владимира Телина обращено к реальной жизни, не затенённой фильтрами соцреализма, но и не подзвученной барабанной дробью протеста против несовершенства окружающего нас мира. Бытие, не отретушированное какой бы то ни было идеологией, - таково кредо художника.
Суриковский институт Телин окончил на излёте 60-х. Можно было пойти по пути, проторённому старшими - поколением шестидесятников, однако он предпочёл искать свою дорогу. Поиски эти не были ни долгими, ни особенно мучительными: молодому художнику хватило мудрости прислушаться к голосу собственной памяти. На дне её сохранилось детское воспоминание, которому, как оказалось, суждено было определить его творческую судьбу. Родился Володя в Москве, но совсем маленьким его увезли в эвакуацию в деревню:
– Там я впервые прошёл по земле босиком. Однажды заблудился в ржаном поле так, что насилу отыскали. Но страха не было, наоборот, было огромное, как небо, чувство единения с природой: я был и колоском, и облаком, и солнечным лучом. Когда вернулись из эвакуации, Москва показалась мне неприветливой и неуютной. Эти два ощущения как-то отложились в моём дет[?]ском воображении на всю жизнь.
Тропинка из детства вела Владимира Телина в среднерусскую деревню, в маленькие провинциальные городки, на Русский Север. Жизнь в своей повседневной простоте и обыденности, неспешный, ритмами самой природы установленный уклад. Люди с простыми, совсем не героическими лицами, не жаждущие ни героических подвигов, ни эпохальных свершений, но принимающие мир как данность от Бога. Неброские, хрупкие в своей беззащитности, неисчислимыми слоями уходящие в глубины пространства пейзажи. Вроде и не придерёшься: деревня, как ни крути, - советская, персонажи - все как один труженики, и родимые осины налицо. Но ни тебе "направляющей", ни "руководящей" силы и в помине не видать. Мелковато[?]