Литературная Газета 6390 ( № 43 2012)
Шрифт:
А может, волшебная,
А может, витальная?
Ты просто целебная,
Точнее - сакральная!
Далёко небесная,
Хотя очень близкая,
Немного телесная
И очень изысканная.
Ты, видимо, чудо,
А может, виденье,
Девический Будда[?]
Грехов всепрощенье.
* * *
У
У причин не бывает сомнений!
Изначаленных величин
Исстрадавшихся опустошений!
У несчастия нету венца,
У страдания нет восхищенья,
У любви вечной нету конца!
А у Бога есть всем нам прощенье!
ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ
ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ
ПАРОДИИ
от Евгения МИНИНА
[?]люблю эту зиму,
глухую низину, ледовую дзынь,
заката стаккато, рассвета резину,
и запах бензина, и путь в магазин[?]
Дмитрий Быков
Я в мае люблю бесконечные грозы,
оврагов дорожных
бездонный капут,
в стихах иногда отдыхая от прозы,
люблю рифмовать
десять-двадцать минут.
Зелёной травы обожаю сюиту,
голгофу домой из соседней пивной,
резиновый день и ночную Лолиту,
кипенье жары и критический зной.
Я солнце люблю на сакральной
орбите
и неба аллегро-бемольную синь,
а всех, кто читает, прошу -
полюбите
стихов моих неповторимую
дзынь[?]
ЗАБОЛОЦКОЕ
У поэта - лицо поэта,
даже если он скрючен в дугу,
[?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?][?].
вон он там - возмутитель порядка,
вот он здесь - потрясений микроб.
Анатолий Домашёв
От меня не услышите звука
вы в течение каждого дня -
сквозь волшебный прибор Левенгука
разглядеть будет можно меня.
В поэтическом мире особом,
сквозь бактерий поганых пургу,
я лечу потрясений микробом,
даже если и скручен в дугу.
Я
не напрасными будут труды.
А стихи вы мои разглядите
на поверхности капли воды.
СТРАСТНОЕ
Я любуюсь и этой, и той:
Мне и та симпатична, и эта!
Михаил Фельдман
Я - секс-символ - мне всё по плечу,
Офигительна страсть у поэта,
Я и ту, я и эту хочу,
Мне и та родила бы, и эта.
"На чужих баб, - сказала жена, -
Любоваться - плохая манера.
У тебя перспектива одна -
Будешь жалким подобьем Гомера!"
ПЯТИКНИЖИЕ
ПЯТИКНИЖИЕ
Священник
Ярослав Шипов. "Райские хутора" и другие рассказы. – М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2012. - 624 с.
– 10 000 экз.
Священник Ярослав Шипов, охотник Ярослав Шипов, русский писатель Ярослав Шипов[?] Все эти грани личности не только воплотились в рассказах, но и внесли в них необходимое разнообразие. В тех, где появляется священник, - там назидательность, порой суровая, неподготовленному человеку даже и странная. Где расхаживает по лесам охотник, - там азарт, сдерживаемое волнение, пахнет листвою, утренним туманом. Лучшие рассказы - те, где на первый план выходит хороший русский писатель, умный, наблюдательный, добрый, умеющий даже в опустившемся человеке увидеть затаённый свет. Здесь нет лобового поучения, но тем больше целительная сила этих рассказов. Ещё одно превосходное качество прозы Шипова - чувство истории. Это рассказы человека, который живёт на своей земле, связан с нею душой и корнями, не только переживает за неё, но и чувствует себя причастным ко всему на этой земле происходящему. И если порой в его словах слышен пафос, то это пафос высокой ответственности за Родину.
Антология Григорьевской премии 2011. – СПб.: Лимбус Пресс, ООО "Издательство К. Тублина", 2012. - 432 с. - 1000 экз.
Составитель этого сборника Виктор Топоров написал в предисловии, каким принципом руковод[?]ствовался: "Подлинно живые стихи подлинно живых поэтов - стихи не обязательно антологически прекрасные, но непременно - онтологически важные". Так оно и есть, причём бытийность тут не только общечеловеческая, философская (которой тоже хватает) - но и вполне конкретная, от полёта Гагарина до катастрофы теплохода "Булгария", от питерских "сосулей" до московской Манежки. Темы провинциального бытия раскрыты похуже столичных, и хоть в сборнике можно найти стихи поэтов Ставрополя, Казани, Самары, Тюмени - их меньше не только чем Москвы-Петербурга, но и ближнего-дальнего зарубежья. "Подступает ад - ледяной айфон приложи к виску", - пишет киевлянин Александр Кабанов, и не будет большим преувеличением сказать, что сей рецепт преодоления онтологических проблем соответствует настроениям немалого числа поэтов - авторов этой книги.