Литературная Газета 6390 ( № 43 2012)
Шрифт:
Петер Штайн имел ко времени создания Шаубюне большой режиссёрский опыт (он ставил классиков - Гёте и Шиллера, но и Брехта и Э. Бонда). В 1970 году зародилась идея "своего театра" - театра единомышленников.
Главный вопрос для исследователя: что это был за театр? Какое значение имела для его коллектива политика? Ведь большинство актёров были людьми молодыми и не могли не реагировать на политические конфликты 60-70-х годов (в сборе средств против вторжения американских войск во Вьетнам участвовал и сам Штайн). Но с самого начала руководитель подчёркивал, что новый театр должен быть не столько политическим, но нравственным, воспитательным.
В Шаубюне Штайн ставил многое: "Мать" Брехта по роману Горького (1970), "Пер Гюнта" Ибсена (1971), "Оптимистическую трагедию" Вс. Вишневского (1972). Но с удивительной точностью в репертуарной политике с
Самыми существенными для театра стали постановки Чехова. Реальность Чехова вмещала в себя для Штайна двойственность. Одновременное присутствие на сцене "двух пространств" подсказали ему русские постановки.
Режиссёр учил своих актёров постигать каждую ноту текста, быть внимательными к любой детали. Актёры почитали Чехова - перед поднятием занавеса принято было целовать на сцене его невидимый для зрителя портрет.
В отличие от обычной, в том числе и нашей, театральной традиции у Штайна не велись записи репетиций. Значение книги Владимира Колязина не только для русского, но и для зарубежного театроведения состоит поэтому и в том, что он собрал, а в своих диалогах выспросил обстоятельства работы и жизни ансамбля Шаубюне, в том числе и в семи диалогах с руководителем театра.
Актёры Шаубюне были знакомы со знаменитыми русскими постановками Чехова, разбирали и обсуждали работы Станиславского. Но Штайн не считал достижения русских абсолютными, он пристально изучал расхождения Станиславского и Чехова.
Надо специально сказать о бесчисленных, великолепно исполненных фотографиях и эскизах в книге: как проиграл бы текст без их убеждающего подтверждения. На поиски их автор потратил не месяцы - годы.
Автор вспоминает горький вопрос Наталии Крымовой после штайновских "Трёх сестёр": "Так что же нам теперь - учиться у немцев?" Она, знаток русского театра и Станиславского, конечно, знала, что Петер Штайн неоднократно приезжал "за учёбой", порой и с частью труппы в Россию. Книга Владимира Колязина даёт ответ на её вопрос: чтобы идти дальше, надо учиться!
Нина ПАВЛОВА,
доктор филологических наук
Сергей СЕРЁГИН: «Мультфильмы – социально значимый кинематограф»
Сергей СЕРЁГИН: «Мультфильмы – социально значимый кинематограф»
"ЛГ" продолжает цикл интервью о проблемах отечественного кинематографа с известным документалистом и аниматором Сергеем Серёгиным. На этот раз мы приурочили нашу беседу к отмечаемому 28 октября Международному дню анимации. А весь 2012 год проходит у нас в стране под эгидой 100-летия российской анимации.
– 100-летие российской анимации, отмечаемое в этом году, для аниматоров - это серьёзная веха в развитии или просто круглая дата?
– Любые громкие даты по большому счёту ничего не значат. Но для развития, какого-то продвижения, для того, чтобы официальные лица вдруг обратили внимание на наше существование и на то, чем мы занимаемся, - это замечательный повод. Ну 100 лет прошло, 110 или 180[?] - какая разница современным зрителям? Но если есть возможность напомнить о себе по поводу того, что "100 лет назад вышел первый российский мультфильм!" - газеты об этом пишут, по телевизору говорят, то нам, аниматорам, это только на пользу. Не потому, что мы хотим про себя, любимых, рассказать, а потому что в отрасли есть определённые проблемы, которые необходимо решать. Не покидает ощущение, что мы - где-то на задворках большого кинематографа, нас не замечают, никому не нужно то, чем мы занимаемся[?] Именно поэтому любой информационный повод всегда имеет смысл. Столетие российской анимации - реальная дата, и мы заранее готовили к ней программу мероприятий. Значение такие даты обретают тогда, когда они не превращены в пустую формальность ради галочки. Хочется, чтобы наши фильмы - современные - увидел зритель. Единственный выход к нему - Интернет: кто-то прочитает, услышит, наберёт в поиске название - и у тебя появится ещё один зритель!
ДЕВЧОНКИ И МАЛЬЧИШКИ,
А ТАКЖЕ ИХ
– Сергей, набирают в основном взрослые, а что смотрят дети?
– Если родители не фильтруют то, что их дети смотрят, если не предложат им "Снежную королеву" или "Винни-Пуха", то ребёнок так о них и не узнает. Кто-то должен его познакомить с классикой российской и советской анимации. Когда мы были детьми, не было такого, как сейчас говорят, контента и средств его доставки зрителю. Был телевизор дома с четырьмя каналами в Москве и в лучшем случае - двумя в регионах. Когда показывали мультфильмы, мамы кричали с балконов: "Мультики!" - и дворы пустели. На каникулах мы ходили в близлежащий кинотеатр по абонементам на мультсборники, радовались новым сериям "Ну, погоди!". Сейчас есть возможность выбора - что и где смотреть. Кто-то должен помочь с ним ребёнку. Он сам зачастую выбирает по принципу модности, раскрученности, сверстники смотрят. А продукция, которой заполнены телеканалы и Интернет, не всегда бывает качественной. Что-нибудь стоящее вычленить очень сложно!
– Дети всё воспринимают буквально и подражают увиденному[?]
– По большому счёту анимация занимается воспитанием вкуса. Самые первые виды искусства, с которыми встречается человек в своей жизни, - это иллюстрации в детской книжке, сказки и мультфильмы. И во многом от того, как он это увидел и воспринял, конечно, неосознанно, определяется его вкус в дальнейшей жизни. Потом вкус может развиваться или нет - привести человека к гармоничному или дисгармоничному пониманию окружающего мира. Мультфильмы, таким образом, - социально-значимый кинематограф. А детского игрового кинематографа у нас сейчас вообще нет! Мультики хотя бы есть. В год в России около 80 анимационных лент, а детских фильмов - ни сказок, ни просто про жизнь детей, таких как "Чучело", "Шла собака по роялю", - у нас не снимается. А ведь эти фильмы после мультипликации подхватывали своеобразную эстафету в досуговом воспитании ребёнка, когда он умеет воспринимать уже не только рисованное изображение, но и реалистические образы.
– Вот вы говорите о воспитании эстетического вкуса[?]
– Не только эстетического! В 1968 г. Владимир Полковников снял фильм про двух пингвинов. У одного долго не вылуплялось яйцо, и он попросил второго постеречь это яйцо, пока сам сходит к морю наловить рыбы. А друг случайно разбил яйцо и заменил его камнем. Когда все пингвины поплыли с детёнышами на новое место, этот несчастный отец поплыл с камнем и утонул. Мультик, от которого ребёнок рыдает! Но это слёзы сострадания, которые делают человека неравнодушным, формируют личность, не замкнутую на себе. Я считаю, что такие потрясения от искусства ребёнку нужны. "Над вымыслом слезами обольюсь"[?] Это как раз то, что в дальнейшем повлияет не только на восприятие художественных произведений, но и на миропонимание, формирование человеческой и гражданской позиции. Думаю, что тот, кто плачет в детстве и юности над судьбой белого Бима, не станет чёрствым и жестоким. Конечно, этот фильм - настоящий стресс. Нужны смешные и приключенческие фильмы. Но надо понимать, что мультфильм - мощный инструмент влияния на детскую психику, что он позволяет говорить с ребёнком на том языке, который ему наиболее близок и понятен. Искусство - это в любом случае некие переживания. Один человек - автор - их выплёскивает, а другой человек - зритель - их воспринимает, входит в тот же информационный канал и чувствует.
– Искусство - это способ общения.
– Да, и способ передачи эмоций.
– Но существует и рациональное искусство.
– Если говорить про детскую аудиторию, то мультики - самый доходчивый, прямой путь к ребёнку, к его маленькому сердечку. Можно и навредить. В современных мультфильмах можно видеть огромное количество насилия. Это срабатывает так же, как история про пингвина. Но там детям прививается жалость, а здесь - жестокость. Ребёнок привыкает к насилию: ну подумаешь, кого-то убили - это всё игра, это кино[?] В результате такой прививки формируется личность более равнодушная к тому, что вокруг происходит. Александр Татарский сказал по этому поводу замечательный афоризм: "Какую мультипликацию ребёнок смотрит, гражданином той страны он и растёт". Если мы показываем нашим детям импортную анимацию и он воспринимает ценности, которые оттуда идут, он становится гражданином той страны, которая его воспитывает, а его воспитывает не только дедушка Дисней. Отечественное ТВ заполнено дешёвыми зарубежными сериалами, а российских мультфильмов наши каналы не показывают вообще. Пожалуй, кроме сериалов "Смешарики", "Гора самоцветов", "Маша и медведи" и про богатырей. В "Смешариках" - девиз "Мир без насилия!", и мы там никогда не увидим, как Ёжику в морду кто-то пнёт ногой.