Литературная Газета 6395 ( № 48 2012)
Шрифт:
Не лишена бывала смысла.
* * *
Как много непрожитых жизней
Светили и снились в одной!
Увы, почему-то Всевышний
Во мне ограничился мной.
Что было, то сплыло, но это
Ещё не большая печаль.
А пуще всего напоследок
Того,
* * *
Родясь, я плакал, а теперь
Смеюсь напропалую,
Хотя живу не без потерь,
О коих не горюю.
Каким счастливчиком ни будь,
Хлебнёшь беды.
Однако
Не грех смеяться, если путь
Заранее оплакан.
ЗООПАРК
Ученья Дарвина не зная,
Собой довольная вполне,
Не соизволит обезьяна
Признать наследника во мне.
Ей наплевать из клетки тесной
На родословную мою.
А я и в самых главных креслах
Её потомков узнаю.
* * *
На полках поэты, поэты -
Стоймя и друг друга тесня.
На свете когда-то и где-то
Все жили они до тебя.
Когда же и сам ты дашь дуба,
Другие попрутся вослед.
Отсюда и гордая дума,
Что ты - не последний поэт.
Не на того напали
Не на того напали
Алексей ЛАНЦОВ
Поэт, филолог. Родился в Красноярском крае. Окончил филологический факультет Ульяновского педагогического университета им. И.Н. Ульянова. С 2006 года живёт в Финляндии. Член Объединения русско[?]язычных литераторов Финляндии. Постоянный автор журнала "Иные берега" (Хельсинки). Автор книги стихов "Русская тоска" (Ульяновск, 2003) и монографии "Будут все как дети Божии...": Традиции житийной литературы в романе Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы" (СПб., 2011).
Родина
Нет,
это не наша Родина,
Родина -
Листья такие же вроде бы,
Так же летят к ногам,
Небо такое же светлое,
Так же бездонно оно,
Кажется - не на что сетовать,
Я и не сетую, но
Это не наша Родина,
Родина - далеко,
Родина - проворонена,
Спрятана под сукно.
Дальше! Как смерть Кащеева
Где-то на дне морском
Или на дне ущелия
Недосягаемом!
Дух в ностальгии плавится,
Прежде чем он поймёт:
Родина начинается
С выезда из неё.
* * *
Я... нахлебался варева минут.
И. Бродский
Да, зарастает водоём
В том месте, где мы жили
Вдвоём, нет, не совсем вдвоём,
Была, я помню, живность.
Над домом ветер клёны рвал,
Как рвут бумагу - в клочья,
Дневные, праздные слова
В стихи слагались ночью.
Стук капель, бьющих о металл,
Мне помнится - усердно
Дождь, точно кровельщик, латал
Наш старый пятистенок...
Теперь другие здесь живут,
Как мы, уединённо,
Хлебают варево минут
Среди всё тех же клёнов,
Чьи гнёзда, словно кулачки,
Грозящие мне с высей,
И те же будто бы грачи
В вечношумящих листьях...
О правителях
Правителей судить любой готов,
Но если жизни нет
от разгильдяйства,
Цени не тех, кто не рубил голов,
А тех, кто строил государства!
За горизонтом