Литературная Газета 6440 ( № 47 2013)
Шрифт:
И Уфа в конце концов условна,
как столица мира – иже с ней.
Всех люблю на свете поголовно,
просто дома яблоки вкусней.
Теги: Наталья МАКСИМОВА
В хоре других голосов
Лена
Поэт, художник, эссеист. Родилась и выросла в Минске. Училась в двух университетах - на заочном отделении в Минске и дневном в Лондоне по специальности Public Relations (PR).
Живёт в Лондоне.
* * *
Мне нравятся скатерти, вязанные крючком,
Из белых ниток со сладким названьем "Ирис",
Нарциссы в вазе с продолговатым дном
И поцелуи под огромным зонтом,
За шторкой из капель, бойко летящих вниз.
Мне нравится мёд, сотовый, с лапками пчёл,
Балконные цепи и домики в ряд у моря[?]
Обмен миров[?]дений, откровенный, ночной,
За рюмкой текилы – чтоб резко и горячо,
И нежность, которая пряней любого спора.
Мне нравится жить, не наблюдая часов,
Вдыхать старину в музее
и жизненность – в галерее.
Видеть твоё отражение
в защитных стёклах холстов,
Слышать твой голос в хоре других голосов,
Мне нравится быть с тобою – во веки веков.
Мне очень нравится быть – твоею.
Молодость
У кинотеатра на набережной есть арт-кафе «Улитка»,
богемно-земное, со столиками стальными
в стиле екатерининского рококо, такими,
будто выросли из тротуарной плитки.
Здесь в платье сиреневом сорок второго размера
сидела душистая Молодость, плечи укрыв платком,
и по ветру русые ветви волос легко
клонились туда и обратно подобно качелям.
Мускатно-ореховых глаз опьяняющий взгляд,
румяные щёки, рахат-лукумная кожа,
в меру божественна, и, говорят,
свет в ней увидеть последний безбожник сможет.
И в предвкушении всех грядущих путей
сидела Молодость, будущим окрылённая;
Завязь цветочная, яркая, неопылённая,
Ещё не вкусившая горестей и потерь.
Теги: Лена ЗИНСКИ
Чудеса и даром не нужны
Георг ЧЁРНЫЙ
Поэт
Живёт в Ливерпуле.
Когда магия теряет силу
Сосновых веток тени на песке,
терпеново-грибничный аромат.
Я сжал твою ладонь в своей руке...
Июнь на коже, а под сердцем - март.
Душистым чабрецом зарос овраг.
Бессмертника с шалфеем диалог...
Осталось только ноты подобрать –
и плавать, как беспечный papillon,
в потоках, наблюдая: вдоль стволов
прозрачная и мутная смола
сочится – в неба близкий потолок,
и загорать, раздевшись догола.
Как будто вертикальная река
уходит вверх от берегов косых...
И сладко разжимается рука,
нащупав земляничные усы.
И зверобоя цвет в твоих глазах...
И волосы касаются щеки...
И можно что-то шёпотом сказать –
и влажным поцелуем защитить.
Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...
И жить так удивительно легко,
что чудеса и даром не нужны.
* * *
...она меня не вспоминает,
Поскольку помнить, в общем, нечего:
Прогулки по проспектам в мае,
Поспешный секс однажды вечером...
Почём ей знать, как неотступно,
Годами, сны мои тревожила?..
Так целомудренно распутна,
Плохая – но всегда хорошая.
Её запястий и ладоней
Пьянящий холод – безошибочно
Я и сегодня сразу вспомню.
Её зубной эмали сливочной
Волшебный привкус, поцелуи,
В подъезде запах мокрой псины и
Слова «конечно, не ревную!»
Но в красных туфлях парусиновых,
В лосинах и в короткой юбке –
Не ревновать? – к мужчинам, к прошлому...
Она была моей ошибкой,
Плохая – но всегда хорошая.
Я не мечтал её исправить,
Свои поступки не оправдывал.
Мы просто вместе шли по краю
Воображаемого кратера
И обрывались, пусть нечасто, –
Рабы пустых моральных принципов...
Из всех, с кем я бы мог быть счастлив,
Она всегда была единственной.