Литературная Газета 6443 ( № 50 2013)
Шрифт:
Вообще политическая борьба захватила автора чуть больше, чем полностью. Это видно из многого, что им делается. И данная книга – не исключение. Прямо скажем, название «Лев Рубинштейн. Моя борьба» подошло бы больше. С чем же борется автор, кроме извечного антисемитизма? Ну, конечно, с диктатурой Сталина. С революцией 17-го года. С советской «империей зла». При этом лукаво умалчивая о том, что у страны, которую он так не любит, были и великие достижения. И великие победы – да, были. И в демонстрациях первомайских не было ничего зловещего и фашистского. И ледоколы пробирались через белые пустыни Северного
И тут думаешь: а вдруг произойдёт чудо? Закроет наш Лев Семёнович глаза и вернётся в своё детство. Туда, где девочка Таня, та самая, что посчитала имя бабушки автора смешным. Прямо в тот момент и вернётся, аккурат. И отшутится. И не будет потом с ветхозаветной непримиримостью десятилетиями копить желчь, ядрёную, как серная кислота. А подарит той самой Тане конфетку. И всё изменится. Всё точно будет по-другому. И может даже так случиться, что на пустыре, образовавшемся на месте рощи левитановских берёз, или на проплешине, где прежде пали под ревущей циркуляркой дивные сосны, мы увидим знакомую фигуру – тощую, замотанную в шарф, с лопатой в руках, а рядом – саженцы деревьев. И это будет, пожалуй, лучшим из всех возможных исходов.
Все дороги Империи
Империум. Антология / Сост. Глеб Гусаков, Сергей Чекмаев.
– М.: Снежный Ком М, 2013.– 560 с.– 2000 экз.
Достоинством данной антологии является то, что всевозможные варианты дальнейшего (после 1917 года) существования Российской империи вовсе не являются абсолютно благостными и начисто свободными от проблем. Авторы, моделируя историческую реальность и соблюдая требования научно-фантастического жанра, обрисовывают объективно возможные ситуации со всеми сложностями и противоречиями, порождёнными прежним правлением династии Романовых. Однако при этом патриотическая направленность произведений не вызывает сомнения.
"Воспитать патриотизм искусственным образом невозможно, – говорит Глеб Гусаков, лидер возрождения научной фантастики и один из составителей антологии. – Но можно создать для этого питательную среду. Созданием этой среды мы и занимаемся".
Одной из точек поворота истории в антологии предстаёт Первая мировая война, в том числе возможное неучастие Российской империи в ней. Так, в произведении Олега Дивова «Немцы» Царь-Миротворец «волевым решением не позволил русским влезть в Первую мировую[?] надо было думать об экономике и народосбережении… Страна молилась на царя – и стонала под его железной пятой».
И, конечно, уделено внимание началу правления Романовых – завершению Смутного времени и восшествию на престол царя Михаила. В произведении Дмитрия Володихина «Иное сказание», открывающем сборник, выбор будущего России предстоит
В повести Далии Трускиновской и Дмитрия Федотова «Сова расправляет крылья» решающим моментом оказывается неудачное покушение на Столыпина в Киеве. Оружие террориста даёт осечку. И раненый, но выживший премьер-министр убеждает императора создать особую службу по расследованию дел государственной важности и охране высших лиц. После чего происходит разоблачение разветвлённой сети британских шпионов и ратификация договора об экономическом и культурном сотрудничестве с Германской империей и пакта о ненападении с Австро-Венгрией.
А в завершающем книгу цикле произведений Terrа Imperium рассматриваются различные ключевые моменты российской истории и их влияние на другие периоды. Например, тень Смуты нависает над страной во время правления Алексея Михайловича. Очередной самозванец, уже сын первого Лжедмитрия, при помощи технических новинок – ему повезло встретить во время своих скитаний в русской глубинке гениального парнишку-изобретателя – и поддержке католической Европы пытается захватить российский престол. Но любая техника оказывается бессильной против всенародного сопротивления.
В повести «Битва императоров», ставшей смысловым и идейным центром сборника, обыгрывается тема ответственности государя за всю державу. Россия не смогла уклониться от вступления в Первую мировую войну, но финал оказывается неожиданным: «Дорогой брат! В прошлом нам не удалось избежать несчастья этой войны, и сейчас, когда жертвы уже неисчислимы, будущее сулит всем нам только новые потери. Взываю к нашей старой дружбе и предлагаю, пока не стало слишком поздно, решить судьбу Европы и мира в честном поединке…»
При внешней динамичности сюжетов цикла Terra Imperium внимательный читатель может увидеть в них второе дно – сложный философский и социальный анализ той или иной ситуации и обоснованную экстраполяцию Прошлого в Будущее.
Александр АРТИ
Между прозой и поэзией
Борис Левит-Броун. Вынужденная исповедь: Билингва.
– М.: Idyllwild, California: Вест-консалтинг, Charles Schlacks, Publisher, 2012.
Борис Левит-Броун – поэт, прозаик, философ, чей голос доносится до нас сегодня из Италии, где он живёт с 1995 года.
Немало авангарда (но что есть авангард, как не своеобычный взгляд на мир?) читатель найдёт в новой двуязычной книге писателя "Вынужденная исповедь". Левит-Броун разрабатывает традиции футуризма начала XX века, но при этом не отказывается и от «традиционной» ветки отечественной литературы.