Литературная Газета 6492 ( № 50 2014)
Шрифт:
В спектакле по-настоящему сильный актёрский ансамбль и вот что существенно: не думается как-то о том, великий ли утешитель Лука или искусный соблазнитель. И о сверхчеловеческих мотивах в монологах Сатина не думается. А просто вглядываюсь я в оказавшихся на дне и до дна передо мной раскрывшихся несчастных, забитых людей – и поднимается во мне волна сочувствия к ним, волна сочувствия и сострадания. Надо жалеть человека. И надо думать, как же ему подняться со дна. Как достучаться до его израненной, неведомо в каких потёмках заблудившейся совести. Помочь ему, помочь себе, а уж потом разбираться – с утешителями, соблазнителями, сверхчеловеками.
Достучаться до совести.
Я уже писал в «ЛГ» о спектакле Б. Морозова «Царь Фёдор Иоаннович»
И ещё классика, со своей собственной традицией и легендой – «История лошади» М. Розовского по «Холстомеру» Л. Толстого в театре «У Никитских ворот». Не сейчас разбираться в нюансах этой легенды, важно, что Розовский сделал спектакль бесспорно свой, независимый от спектакля БДТ. И главная его загадка, находка, изюминка – артист В. Юматов в роли Холстомера. Он старел на глазах, на него презрительно косились лошади, а люди едва терпели старую развалину, и в конце концов перестали терпеть. Но в глазах Холстомера, интонациях, улыбке вдруг так беззащитно тронувшей губы, угадывались юность, наивность и чистота, и снова, и снова рождался всё тот же вопрос: а совесть где? А сострадание – где?
Форум подходил к концу, уже прошли через сито жюри и скорбный моноспектакль «У войны не женское лицо» по С. Алексиевич (Израиль, режиссёр И. Боровицкий), где актриса А. Комракова сказала о судьбе женщины на войне так много, что заново подумалось: тема бездонна, а война – рядом; и «Гамлет» Белгородского драматического театра в режиссуре В. Беляковича, где я увидел, в каких зрелых мастеров выросли давно мне знакомые И. Ткачёв (Клавдий) и В. Бгавин (Полоний); и очаровательная музыкальная импровизация «Ля» знаменитого артиста Рашко Младенова (Драматический театр им. Массолитинова, Пловдив,Болгария)… Как вдруг в финале – «Игроки» Гоголя, и жюри снова осталось заседать, чтобы найти бесспорному лауреату достойное место.
Спектаклю режиссёра Т. Казаковой уже восемь лет, и вроде он не пользовался громкой известностью, а посмотрел: вот же он, нынешний Гоголь. И был ли он когда-нибудь не нынешним? И написал ли кто-нибудь – сегодня – о российском мошенничестве, взяточничестве, коррупции объёмнее и сильнее? Мы говорим – театр абсурда, великий Ионеско, Мрожек. Да, великие. Однако нос ездил по Петербургу в чине статского советника значительно раньше. И «Игроки». И «Смерть Тарелкина» Сухово-Кобылина – оттуда, из русского ХIХ века. Фантастический реализм, театр абсурда – не в терминах дело. А в том, что русский психологический театр вмещает и это художественное мироощущение.
…А ещё из финальных впечатлений: улыбочка Фомы Опискина, сыгранного замечательным артистом Никитой Астаховым в спектакле московского театра «Глас» по «Селу Степанчиково» Достоевского. Улыбочка, в которой отчётливо читается: думаете, я там, далеко? Ошибаетесь.
Много езжу по России и уверен абсолютно: никак нельзя оставлять без внимания театральные события, театральные фестивали, происходящие на разных широтах.
В Оренбурге этим летом прошёл первый фестиваль театров Приволжского федерального округа, со сцены говорили, если не ошибаюсь, на 6 языках народов России, а играли – опять же – классику: Чехов, Гоголь, Шекспир, Шиллер, Мольер. И сцены из спектаклей отпечатались в памяти, не идут прочь.
Шукшин – классик? Оренбургский драматический театр разыграл его рассказы в инсценировке и постановке Р. Исрафилова. Финальный рассказ – про то, как Стёпка из тюрьмы сбежал за два месяца до освобождения. И когда смотришь, с какой безоглядной задушевностью встретился Стёпка с односельчанами, а сбоку мается участковый милиционер, который должен всё объяснить – и не решается объяснить, – понимаешь, ну совсем понимаешь этого несуразного Стёпку, которому ещё два года сидеть. Своим воздухом надышался – а там будь, что будет. Загадка русской души?
Мгновение света –
Скромного учителя музыки Миллера в спектакле по Шиллеру «Коварство и любовь» (Ульяновский драматический театр им. Гончарова, режиссёр С. Морозов) играет артист В. Кустарников. Маленький человек, немецкий Акакий Акакиевич. Его отповедь президенту – вершина спектакля. Мгновение осознания себя личностью, а там будь что будет. Мгновение света.
«Женитьба» – какие уже там мгновения. Будни. Беспросветнее не придумаешь. Ну и тянутся они в спектакле Драматического театра им. Горького из Кудымкара, где пьесу Гоголя на коми-пермяцком языке поставила режиссёр из Москвы А. Потапова. Тянутся будни, да только вот бродят по залу ещё два гоголевских персонажа – Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна. То коржик собственного изготовления зрителям предложат, то рюмочку. Можно ведь так, как они, чтобы на долгие годы – уважение, любовь, свет. Можно – почему же не получилось у Агафьи и Подколесина? И когда изгнанные женихи возмущаются, сердятся, понимаешь: не в том даже дело, что получили отказ на предложение руки и сердца. Женихи отказ в человеческом участии получили. А они ведь и на чаёк в счастливом семействе хоть раз в месяц согласились бы, погреться у чужого очага.
Мгновения света… На Международном фестивале русских театров республик Северного Кавказа и стран Черноморско-Каспийского региона в Махачкале выдающийся дагестанский артист Айгум Айгумов сыграл Маттиаса Клаузена в спектакле «Перед заходом солнца» по Гауптману (Республиканский русский драматический театр им. Горького, режиссёр Скандербек Тулпаров).
Я видел в этой роли мастеров высочайшего класса. Айгумов в их ряду, но играет так, как мне, по крайней мере, видеть не доводилось. Маттиас – политик, философ-гуманист, это было прежде всего. У Айгумова ключевые сцены – лирические. В любви к Инкен – суть и смысл его существования, а качество общества, качество окружающих проверяется отношением к этой любви. И свои мгновения света Маттиас никому не отдаст. Заплатит безумием, заплатит уходом. Но не отдаст никому.
Да нет, есть ещё порох в пороховницах.
Опять же – Гоголь.
Теги: искусство , театр
Цвет, звук, шедевры
Фото: ИТАР-ТАСС
В ГМИИ им. А.С. Пушкина параллельно развёрнуто сразу несколько новых и очень разных выставок, удивительно быстро подготовленных в преддверии новогодних каникул и звучащих ярким аккордом под занавес Года культуры в России.
Из собственных хранилищ музей впервые выставил экспонаты, знакомящие публику с уникальным "Искусством древнего Кипра". ГМИИ обладает самым крупным в России собранием кипрского искусства - около 900 предметов. В экспозицию вошло более 350 памятников – расписные вазы, рельефы, скульптура и терракотовые фигуры начала эпохи эллинизма (III тыс. до н.э.). Начиная с 2002 г. мастерские реставрации керамики и каменной скульптуры ГМИИ в полном составе работали исключительно с кипрской коллекцией, и сейчас можно увидеть результаты этого труда. Датировать изделия бывает сложно, поскольку одни и те же формы и образы художественной иконографии и ремесленной техники бытовали на Кипре сотни лет, практически не меняясь. При соответствии эпох кипрские древности весьма отличны от древнегреческих – гораздо больше отсылок к традициям ближневосточных народов. Но всё-таки создаётся впечатление, что здесь, в Олимпийском зале с его величественными фигурами древнегреческих богов и героев, всегда была именно эта экспозиция, поэтому жаль, что увидеть её можно лишь до 11 января. Ведь до сих пор культуру Кипра отдельно от региона не рассматривали, и для публики очень многое явится открытием.