Литературная Газета 6495 ( № 10 2015)
Шрифт:
Позабудьте, перекрасьте.
Человек рождён для боли,
А ондатра – это счастье.
* * *
Мы брали – ну и перебрали,
Затих наш умный разговор…
О чём играет на рояле
Непросыхающий тапёр?
Как у него выходит гладко,
Слащаво, всё да об одном…
Играет он о чём-то гадком,
О чём-то мерзком, неродном…
О чём-то гадком, чём-то мерзком,
Неторопливо, не спеша,
Так не по-русски, не по-детски,
Что
Я морщусь, а сосед икает,
И нужно что-то предпринять…
Пока в тапёра не стреляют –
Он не научится играть.
* * *
Какое сильное звено,
Но – выпавшее из цепочки...
Уменье свыше нам дано –
Как пропадать поодиночке.
По одному нас ловит стая:
Под дых – ага, по морде – хрясь,
Как бы резвяся и играя,
Но не играя, не резвясь.
Новое кино
Прогуляться выйти субботним днём,
Завернуть в кафе невзначай.
И давайте папе пива плеснём,
Маме с дочкой заварим чай…
Но в кафе какой-то холодный свет,
Пиво – тёплое, чай – с тоской,
Потому решит семейный совет
Двинуть дружно в сад городской.
Там в саду стоит голубая ель,
Там когда-то белка жила,
Там в саду лошадка и карусель
И пин-понговских два стола...
Продают какую-то ерунду,
Прикупить – устроит цена…
Духовой оркестр в городском саду
Так хорош, словно завтра война…
* * *
Сергеев-Мценский. Новиков-Припой.
Как странен нынче путь в макулатуру…
Найти между страницами купюру
Страны иной.
И прошлое вскипающей волной,
Пощёчиной и бешеным аллюром,
Забытым поцелуем, пулей-дурой,
Беспомощностью, счастьем и виной
Нахлынет, неотвязно, как икота…
Откуда здесь зелёная банкнота,
Прекрасен ли, ужасен наш союз –
Советский и поди не разбери.
Аптека, ночь, канал и фонари…
Над трёшкою слезами обольюсь.
Пальцы блогера
Ваши пальцы пахнут ладаном...
А. Вертинский
Пальцы пахнут никотином,
Мышкою, клавиатурой,
Пальцы пахнут Украиной,
Кровью, гарью, миной-дурой.
Пальцы пахнут Волновахой,
Сл[?]вянском, Донецком, Счастьем,
Пеплом, Горловкой и прахом,
И расстрелянной медчастью.
Сиротой, убитым сыном
Да непризнанной виною.
Пальцы пахнут мертвечиной,
Мертвечиной и войною.
Чуя
Андрей КОСОВ
* * *
Тёмная комната, чёрную кошку
Ну-ка пойди отыщи.
Сторож заходит в родную сторожку,
Варит там кислые щи.
Сердце стучит, как молекул частицы,
День не сдаёт старика.
Жаждет седой поскорей похмелиться,
Держит стаканчик рука.
Синий синдром одурманивал деда,
И догорал камелёк.
Сторож блевал на потёртые кеды,
Мимо шагал паренёк...
Не ворошить
Слова остались буквой в словаре,
Избыток чувств молчаньем наградит,
Но снег не выпал в этом декабре,
Ты не поверишь, но природа мстит!
Но ведь душа даётся не «на раз»,
Я начинаю прерванный полёт,
У каждого внутри свой «Алькатрас»,
И с белого листа идёт отсчёт.
О всепрощении давно не слышал я,
И от любви до ненависти – шаг,
Но в перетряхиваньи нижнего белья
Остались лишь заметки на полях.
Моим друзьям из Рязанского училища ВДВ
(погибшим, к сожалению)
Помолись – я верю в Божий суд!
Помолись – судьбу не изменить,
Чтобы вмиг раскрылся парашют,
Чтобы трассерам меня не сбить.
Чтобы встретила, которая ждала,
Чтобы вновь и вновь порадовал рассвет,
Чтобы водки выпить из горла,
Затянуться дымом сигарет.
Чтоб не ставить свеч за упокой,
Панихидный отстреляв салют,
Чтобы возвратиться той весной.
АКС... Наколка... Парашют...
* * *
Нет виновных в «Законе Разлук»,
Я прощаю вам ваши измены.
От предательства любящих рук
Остаются лишь вскрытые вены.
Не измерить недетских обид
Взрослой памятью нашего сердца,
Что отрезано, то не болит.
Мне досталось дурное наследство.
Как ищейка, я рвался по следу,
Чуя кровь даже издалека,
Но мы знаем с тобой, что победа
Изначально по вкусу горька.
Мы прощаем другим, как себе,
Но вернуться – не значит вернуть,
И в кошмарно-удушивом сне
Кто-то мне и простит что-нибудь.
СЫНУ