Литературная Газета 6495 ( № 10 2015)
Шрифт:
Одиноким осенним вечером
безразлично листаю
телефонный справочник...
Парадокс!
Восемь с половиной тысяч номеров,
а позвонить некому...
Страхов избегает самой главной ошибки многих верлибристов – не идёт по пути умствований и рассудочных афоризмов, а руководствуется исключительно сердечными посылами. Поэтому сердечными
Вчера впервые
пошёл топить
Муськиных котят.
Не смог!
Сегодня утром
решил поступать
в медицинский.
Ещё одна опасность, подстерегающая верлибристов, – это лишние слова и многочисленные подробности. А нужна лишь острая наблюдательность, помогающая выхватывать главное из гущи событий и выбирать неожиданный, но верный ракурс.
– Смотри, Павлик,
у меня
"невынашивание беременности",
а ещё «инфаркт»!
– Прикольно, Ленка!
А у меня – «рак лёгких»,
«инсульт» и «бесплодие»...
Дети азартно
строили домик
для новой куклы Барби
из выкуренных папой
сигаретных пачек...
Из уст врача Максима Страхова это звучит ещё более зловеще...
Остаётся признать, что «Опыты» Максиму Страхову вполне удались.
Теги: Максим Страхов , Опыты
Вечность по имени Навтциог
Леонид Шимко. Навтцог: Роман.
– М.: Вест-Консалтинг, 2015. – 244 с. – 200 экз.
Роман Леонида Шимко "Навтциог" – это книга-путешествие в удивительную Балкарию – гордую землю, где вечность воплотилась в вершине Эльбруса. На той земле живут добрые, отважные люди, которые чтят предков, соблюдают древние традиции и обряды, произносят тосты, молитвы и умеют рассказывать о жизни в танце.
Ещё эта книга – история трагедии небольшого, непокорного народа, рассказанная через трагедии его отдельных представителей – людей, потерявших близких, потерявших дом и любимое дело, потерявших себя[?]
Кроме того, «Навтциог» – это история Адама и Евы, сумевших построить свою вечность где-то там, на белоснежном пике Эльбруса: юной православной кабардинки по имении Мария и пожилого балкарца
Не последнее место в романе Леонида Шимко занимают собаки – преданные друзья хороших людей, доказывающие верность своему Человеку в самых трудных жизненных ситуациях.
Но прежде всего «Навтциог» – книга символов. Отвратительные символы «генов убийства», «голубой блевоты» и «краба» соседствуют с символами прекрасного и высокого: «чашей крыльев», «поэмой к пламени» и «одетыми в красное танцовщицами, выбегающими на сцену души». Каждый танец, каждая стихотворная строчка и каждый тост, который произносят герои, наполнены причудливыми символами и их хитросплетениями: жертвенный бык с именем «Счастье» обезглавлен во имя счастья, а любовь принесена в жертву любви. Но самый необыкновенный и ёмкий символ заключён в названии романа: «Навтциог. Возможно, это означало: Я тебя люблю… Навтциог. Возможно, данное слово было названием этой местности. Названием вечности. Или рая. Адихам предположил, что у этого слова много значений и все они – правда».
Может быть, когда-нибудь, когда в мире не будет войн, ненависти и угнетаемых народов, когда для любви не будет преград, а собаки научатся понимать стихи символистов, каждый из нас сможет создать свою вечность и назвать её «Навтциог» – словом, обозначающим все «вечные тайны».
Ольга СМОЛЬНИКОВА
Теги: Леонид Шимко , Навтцог
Многократное удовольствие
Привычка жениться: Современные рассказы о любви. Сборник / Мария Метлицкая, Олег Рой, Маша Трауб и др.
– М.: Эксмо, 2014. – 320 с. – 7000 экз.
Не подумайте, в заголовке данной рецензии нет ничего эротического. Речь идёт всего лишь об удовольствии от чтения. Весьма, надо сказать, сомнительном.
"Женщины, читающие любовную прозу, счастливы в личной жизни" – гласит обложка книги современных рассказов о любви, выполненная в тёплых тонах, завлекающих доверчивых читательниц.
Что же на самом деле представляют собой эти рассказы, представленные в сборнике с тривиальным названием «Привычка жениться»?
Начнём с автора, чей рассказ дал название сборнику, – Марии Метлицкой. Главный герой писательницы – подкаблучник, зависящий от матери и питающий слабость к женщинам. Но можно ли слабость назвать любовью? Разве такой тип героя нужен современной аудитории? Свои рассказы Мария Метлицкая наполняет шаблонными фразами: «Мама, ты только не волнуйся!» или «[?]жизнь всё равно проверит людей и расставит точки над «i», кроме того, писательница неоправданно использует анафору и парцелляцию: «И Яша позвонил Соне. И Яша встретился с Соней. И Соня оказалась хорошей девочкой…»