Литературная Газета 6513 ( № 24 2015)
Шрифт:
Матери мои – старушки,
Зятья, сёстры-хохотушки,
Проводите до опушки.
С миром будь,
Мой отчий край!
Старики – отцы родные,
Вы, подруги дорогие,
Братья старшие, меньшие,
Будьте с миром! На рассвете
Покидаю я Алтай.
В бой священный я вступаю,
Вас же с миром оставляю.
Из аилов выбегая,
Пожелайте мне вернуться
Невредимым на Алтай.
И благому слову внемля,
Я вернусь к вам непременно,
Я
В лунно-солнечный Алтай!
Моей супруге ласковое слово
В стороне восхода на Алтае
Я тебя, мой верный друг, оставил.
Вспоминаю дорогое имя –
Кажется, глаза мои с твоими
Карими глазами повстречались,
Кажется, друг друга мы обняли,
Нежно в лоб друг друга целовали,
Словно никогда не разлучались.
Жив-здоров среди кровавой сечи
С радостью на твой привет отвечу:
С миром будь, родная, не скучай!
Пусть же письма встречу предвещают,
Наперёд как месяц освещают,
А затем как солнце согревают,
Я с тобою сердцем, так и знай!
Письма утоляют боль разлуки,
Словно я тебя, мой друг, за руку
Трепетными пальцами держал.
Словно я тебя, родная, в щёку
Правую тихонько целовал.
Клятва воина-ойрота
Я ваш благой наказ услышал
И буду помнить ежечасно,
Клянусь винтовкой с дулом лунным
И саблей с лезвием алмазным!
Стрелять винтовка с дулом лунным
Без промаха на фронте будет.
Моя рука в бою не дрогнет,
Страх смертный сердце не остудит.
Не стану я, черноголовый,
От страха трепетать в бою,
Кровавый мрак не затуманит
Мой взор у смерти на краю.
Покуда кровью не истёк я,
Кровь красную не пожалею.
Покуда силы не иссякли,
Кровь чёрную отдать сумею.
Покуда ясно видят очи,
Себя в бою жалеть не стану.
Фашистов лютых, что есть мочи,
Громить я буду неустанно!
***
Материнский мой Алтай,
Благодать мне ниспошли,
Светлой силой окружая,
Целым в битве сохрани!
Отчий край, родной Алтай,
Заклинаю, помоги!
Благодатью окружая,
В лютой схватке сбереги!
1941–1942 гг.
***
Не страшатся схватки кони боевые,
Скачут лихо, давят лютого врага,
Крепко держат сабли руки молодые,
Рубят лихо и в бою удалы всегда.
Словно ветер мчатся кони боевые,
Скачут лихо, пляшут в сече под седлом.
Крепки
Без печали рубятся на войне с врагом.
Песни ранения и скорби
Небо тучи закрыли,
И не видно просвета,
Все народы воюют,
Есть ли мирные где-то?
Небо хмарь затянула,
Не видать голубое,
Среди битвы народов
Есть ли кто-то в покое?
***
Когда мой чёрный конь падёт,
Отыщет ли ворона кости?
Когда мой смертный час придёт,
Кому скажу о смертной грусти?
Когда саврасый конь падёт,
Найдёт ли кости ворон в поле?
Когда мой скорбный час придёт,
Кому скажу о тяжкой доле?
***
Из дягиля стеблей упругих
Огонь в сухом логу разжёг.
Оплакивая гибель друга,
Тяжёлым шагом мерил лог.
Взяв палую листву в охапку,
Костёр на поле запалил.
Сражён товарищ верный в схватке,
В тоске я по полю бродил.
***
Защищая родные просторы Алтая,
Боевые товарищи в землю падут,
На кровавом закате от края до края
Белоснежные звёзды в полях расцветут.
На пути ошалевших от крови фашистов
Встав заслоном, товарищи наши падут,
В летнем сумраке, небо от гари очистив,
Синеокие звёзды в полях расцветут.
1942 г.
Примечания:
Кайракаан, Каан-Алтай, Алтай-Кудай – Всевышний, Владыка, эпитеты Бога; Эрлик – в алтайской мифологии свирепый хозяин подземного мира; шилемир – злой дух; ташуур – кожаный сосуд.
Перевод с алтайского Елены КОРОЛЁВОЙ
Теги: фронтовая поэзия
И на груди его светилась...
В биографии Юрия Тарасовича Грибова, отмечающего в эти дни своё 90-летие, было немало ярких, запоминающихся эпизодов: он занимал высокие должности, часто ездил по стране и за рубеж, среди его знакомых множество знаменитых людей[?]
Но, конечно, главное событие его жизни - война, участие в победной Берлинской операции, а из многочисленных наград, среди которых пять орденов, самая дорогая для него – медаль за взятие германской столицы.