Литературные вечера. 7-11 классы, Пестрякова Надежда

Литературные вечера. 7-11 классы

на обложку

Пестрякова Надежда

Шрифт:

Был день как день.

Ко мне пришла подруга,

Не плача, рассказала, что вчера

Единственного схоронила друга,

И мы молчали с нею до утра.

Какие ж я могла найти слова,

Я тоже – ленинградская вдова.

<…>

Первый ведущий (фоном звучит Седьмая симфония Д. Шостаковича):

С июля 1941 г. в осажденном городе писал свою Седьмую симфонию композитор Д. Шостакович. Он посвятил ее Ленинграду.

Ольга Берггольц: «Первые звуки седьмой симфонии чисты и образны. Их слушаешь жадно и удивленно – так вот как мы когда-то жили, до войны,

как мы счастливы-то были, как свободны, сколько простора и тишины было вокруг. Эту музыку хочется слушать без конца. Но внезапно и очень тихо раздается сухое потрескивание, сухая дробь барабанов. Начинают перекликаться инструменты оркестра. Война. Барабаны уже гремят так неистово, что трудно дышать. От них никуда не деться. Это враг на подступах к Ленинграду. Он грозит гибелью. Товарищи, это о нас, это о сентябрьских днях Ленинграда. Это наша великая бесслезная скорбь о наших родных и близких – защитниках Ленинграда<…>. В 4-й части тема войны переходит в тему грядущей победы, и немыслимой силы достигает торжественное, грозное ликование музыки. Товарищи, мы обязательно победим. Мы готовы на все испытания, которые еще ожидают нас, готовы во имя торжества жизни. Об этом свидетельствует Ленинградская симфония, созданная в нашем осажденном, голодающем, лишенном света и тепла, сражающемся городе».

Второй ведущий :

18 января 1943 г. ленинградская блокада была прорвана. Люди услышали, наконец, по радио: «Ленинградцы! Милые друзья! Товарищи по оружию и всем тяготам фронтовой жизни! Блокада прорвана. Поздравляем вас, дорогие! Это еще не окончательная победа, но радостное ее предвестие. Мы соединились со всей страной. Мы вздохнем теперь полной грудью и, как никогда, уверены, что недалека теперь окончательная победа над фашизмом».

Звучит запись голоса О. Берггольц (стихотворение):

Что может враг? Разрушить и убить. И только-то?

А я могу любить…

А мне не счесть души моей богатства.

А я затем хочу и буду жить,

Чтоб всю ее, как дань людскому братству,

На жертвенник всемирный положить.

Грозишь? Грози. Свисти со всех сторон.

Мы победили. Ты приговорен.

Обстрел затих. Зарею полон город,

Сменяются усталые дозоры,

На улицах пустынно и светло,

Сметают в кучи дворники стекло,

И неустанным эхом повторен

Щемящий, тонкий, шаркающий звон,

И радуги бегут по тротуарам

В стеклянных брызгах.

В городе весна,

Разбитым камнем пахнет и пожаром,

В гранитный берег плещется волна,

Как сотни лет плескалась.

Тишина.

Первый ведущий :

Розы растут на братских могилах Пискаревского кладбища. Огромны они, братские могилы. И много их. Полмиллиона ленинградцев покоится здесь! Бесконечны гранитные плиты с высеченными датами: «1941», «1942». Идут на кладбище поклониться праху героев люди… Здесь старые ленинградцы, пережившие блокаду… Молодежь, пионеры, иностранные гости. Горит вечный огонь.

Звучит запись голоса О. Берггольц : «Когда Ленинградский Совет депутатов трудящихся предложил мне сделать надпись на Пискаревском кладбище, надпись, которая должна быть высечена на гранитной стене, не скрою, что вначале это предложение испугало меня. Но архитектор Левинсон сказал мне как-то: „Поедемте на кладбище“. Был ненастный, осенний ленинградский день, когда мы пробрались на окраину Ленинграда. Мы шли среди еще абсолютно неоформленных

курганов, а не могил. Но уже за ними была огромная гранитная стена, и там стояла женщина с дубовым венком в руках. Невыносимое чувство печали, скорби, полного отчуждения настигло меня в ту минуту, когда я шла по этим мосткам, по этой страшной земле, мимо этих огромных холмов-могил, к этой еще слепой и безгласной стене. Нет, я вовсе не думала, что именно я должна дать этой стене голос. Но ведь кто-то должен был дать ей это – слова и голос. И, кроме того, была такая ненастная ленинградская осень, и казалось мне, что времени уже не оставалось. Я поглядела вокруг, на эти страшнейшие и героические могилы, и вдруг подумала, что нельзя сказать проще и определенней, чем:

Здесь лежат ленинградцы,

Здесь горожане – мужчины, женщины, дети.

Рядом с ними солдаты-красноармейцы…

Всею жизнью своею

Они защищали тебя, Ленинград,

Колыбель революции,

Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем:

Так их много под вечной охраной гранита.

Но знай, внимающий этим камням,

Никто не забыт, и ничто не забыто!»

Седьмой чтец (стихотворение С. Давыдова «Осень на Пискаревском»):

Проливная пора в зените,

Дачный лес почернел и гол.

Стынет памятник

На граните —

Горевые слова Берггольц.

<…>

Ленинградец душой и родом,

Болен я сорок первым годом,

Пискаревка во мне живет, —

Здесь лежит половина города

И не знает, что дождь идет.

<…>

Наши матери, наши дети

Превратились в эти холмы…

Больше всех,

Больше всех на свете

Мы фашизм ненавидим.

Мы!

<…>

Первый ведущий :

«Здесь оставлено сердце мое», – писала О. Берггольц о своем городе. Ее голос был голосом Ленинграда. Он дарил людям надежду, помогая им жить бороться.

6. «Начинается плач гитары…» (Судьба и поэзия Ф. Г. Лорки)

ЦЕЛИ:

Познакомить учащихся с поэзией и жизнью Ф. Г. Лорки, развить поэтическиое чувтсво учеиков.

ПЛАН:

1. Р. Рождественский. «Гитара Гарсия Лорки».

2. Поэты приносят свои песни из будущего. За это их убивают.

3. А. Вознесенский о Гарсиа Лорке.

4. Детство – родное андалузское селенье.

5. Гранада – песенный город, заточенный в горах.

6. Завораживающее искусство андалузской песни.

7. Театр – школа смеха и слез.

8. Фашизм и антифашистские взгляды Лорки. «Романс об испанской жандармерии».