Литературный театр
Шрифт:
Мне протянул игрушечный магнит –
На нём гирляндою булавки трепыхались…
«Притягивает…» – объяснил он тихо…
Другой принёс мне чучело чижа:
«Он был живой?» – Я подтвердил: «Ещё бы!»
К руке моей прижавшись вдруг плечом,
Сказала девочка с японскими глазами:
«Ко
«Испортился, должно быть, паровозик». –
«Ты думаешь?» Когда ж она приедет?» –
«Сегодня к ужину». – Девица расцвела.
От театра. Дом, который Саша Чёрный купил в Ля-Фавьере, среди дачек с русскими жильцами, был просто сарай под почерневшей черепицей. В очень жаркий августовский день он вышел из дому и услышал крик: «Пожар!» На горке от брошенного окурка запылали кусты вереска. Загорелась молодая сосна. Он бросился на помощь. Огонь погасили. Вернувшись домой, поэт почувствовал боль в сердце. Через полчаса припадок повторился. Когда прибежала фельдшерица, было уже поздно.
Траурная музыка.
9 августа в Париже, в Русской православной церкви, отец Яков Смирнов отслужил панихиду по ушедшему. Пел хор, храм был полон молящимися. Саше Чёрному было тогда 52 года.
От автора.
Читатель, друг! Быть может, в суете,
В потоке дней, в заботах бесконечных,
Не вспомнил ты о тех, кто кротко ждёт,
Кто о себе не вымолвит ни слова.
И что сказать? Дом этот общий – наш,
В нём русская надежда зацветает.
…………………………………………..
Во имя русских маленьких детей
Я пред тобой снимаю молча шляпу.
Появляется Хоровод.
Добрый вечер, сад-сад!
Все берёзки спят-спят,
И мы тоже спать пойдём,
Только песенку споём.
Толстый серый слон-слон
Видел страшный сон-сон,
Как мышонок у реки
Разорвал его в клочки.
Застывают.
От театра. Вряд ли в русской зарубежной литературе тех давних времён был хоть один поэт, который с такой лирической силой выразил бы мучительное чувство эмигрантского сиротства на чужбине… у него в то время осталось последнее прибежище – дети. (Корней
Хоровод «оживает».
А девочкам, дин-дон,
Пусть приснится сон-сон,
Полный красненьких цветков
И зелёненьких жучков!
До свиданья, сад-сад!
Все берёзки спят-спят…
И нам тоже спать пора –
До утра!
«Сжить себя в людской беде…»
(по произведениям Ильи Габая)
Использованы песни Юлия Кима; Ады Якушевой;
Юрия Визбора, Юрия Ряшенцева и Владимира Красновского,
а также стихи Елены Гиляровой,
очерки Марка Харитонова «Участь»
и Г.Б. Фёдорова «Заступник»
Часть первая
Суд идёт!
Марат и Миля
Учитель
Волхвы
Дочь губернатора
«Мой друг рисует горы…»
Часть вторая
Зарубабель
Виктор Петрович
Современное кафе
Человек и Четверг
Малоназидательная сказочка
«Не собирай посылку, мама»
Суд идет
Темнота. Только лучик света высвечивает певицу с гитарой.
Певица.
На тыщу академиков
и член-корреспондентов,
на весь на образованный
культурный легион
нашлась лишь эта горсточка
больных интеллигентов
вслух высказать,
что думает
здоровый миллион.
Свет. На сцене участники представления скандируют:
Нашлась лишь эта горсточка
больных интеллигентов
вслух высказать,
что думает
здоровый миллион.
Появляются судья и два заседателя, которые держат скатерть, имитирующую стол.
Судья. Встать! Суд идёт! (К зрителям). Встать!
На сцену поднимаются двое.
Первый. Почему здесь столько народу? Изолировать!
Второй. Хватай колючую проволоку! Натягивай!
Раскрывают ширму, на которой изображена колючая проволока. У проволоки какой-то юноша, назовём его Авторский голос.
Авторский голос.