Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке
Шрифт:
При сыне Гедимина Ольгерде влияние Литвы на Смоленское княжество делается настолько значительным, что князья этого русского удела становятся подручниками сего литовского князя. Уже в первые годы своего княжения Ольгерд близко принимает к своему сердцу интересы Смоленского княжества и становится явным защитником их: так при Симеоне Гордом Ольгерд ходил на Москву, чтобы возвратить Смоленску Можайск, но это почему-то не удалось; потом в 1352 г., когда Симеон Гордый выступил с огромным войском против упомянутого нами смоленского князя Ивана Александровича, Ольгерд снова заявил себя сторонником смоленского князя. Посредством переговоров – сначала на р. Протве, а потом Угре – литовский князь успел остановить движение русских воевод и, таким образом, устранить грозящую опасность Смоленскому княжеству.
Вышеозначенные услуги оказывались Смоленску, конечно, не даром: они ставили город этот в прямую зависимость от Литвы. Чтобы еще более упрочить эту зависимость, а равным образом и московскому князю не дать возможности
Но эта предосторожность не спасла литовского князя от неприятностей: в 1358 г. тот же смоленский князь Иван Александрович, за которого недавно, как мы видели, хлопотал пред московским князем Симеоном Гордым Ольгерд, поднял против него восстание: смоленский князь хотел сбросить с себя опеку Литвы и возвратить своему уделу независимость. На первых порах дело Ивана Александровича действительно приняло благоприятное направление; но потом, благодаря его опрометчивости и бездарности одного из его воевод, оно пошло все хуже и хуже и кончилось тем, что смоленский князь смирился, признал себя зависимым от Ольгерда и уступил ему в полное владение огромную полосу смоленской территории на западе с городами Мстиславлем, Бельчем и другими.
В 1359 г. Иван Александрович скончался; сын его Святослав Иванович подтвердил новою клятвою свою зависимость от Литвы. Москва не могла этому помешать: в сие время там вступил на престол малолетний сын Иоанн II, у которого своих дел было много: у него тверской и суздальский князья оспаривали великокняжеский титул.
Между тем литовский князь, захвативши часть территории Смоленского княжества, устроил в некоторых пунктах ее военные посты для удержания в своей власти всего княжества, а в Ржеве, как самом главном пункте, Ольгерд, под личным наблюдением, возвел сильное укрепление и посадил в нем сына своего Андрея, которого перевел из Полоцка. С этого времени смоленские князья уже не могли шагу сделать без воли Литвы и смоленские полки шли только туда, куда им приказывали из Вильны. Для окончательного слияния Смоленского княжества с Литвою следовало бы только устранить династию Мономаховичей, сидевшую в Смоленске, но почему-то Ольгерд этого не сделал, сделал это племянник его Витовт. Таким образом, соперничество Литвы с Москвою за обладание Смоленском кончилось в пользу первой.
Присоединение к Литве Ольгердом Подолья и Киева. Та местность, где теперь русские губернии: Бессарабская, Подольская, Херсонская и части губерний Волынской и Киевской, в IX и X вв. населена была славянским племенем угличей и теверцев. До XII в. территория эта, если не вся, то большая часть, не входила в состав Древней Руси. Только со второй половины XII в. часть этой местности вошла в состав Галицкого княжества, под именем «Понизье». Понизье занимало небольшую часть вышеозначенной территории, именно: местность, лежащую по верхнему течению Южного Буга и Днестра. В конце XII в. тут уже было много городов: Ушица, Бакута, Мекулин (на р. Серете, притоке Днестра), Калюс, Кучельмин (на Днестре) и Каменец. В начале XIII в. мы видим, что в территории, занимаемой вышеозначенными русскими губерниями, на р. Тетерев (притоке Днепра) была какая-то Болоховская земля, в которой были самостоятельные князья. В Болоховской земле в это время были уже значительные города: Взвягля, Городок, Семоця, Белобержцы и Чернятинцы. В том же столетии мы видим, что на эту территорию претендовали и галицкие князья, и черниговские (Михаил Святой). Между этими князьями одно время шла даже борьба за означенную территорию. Во второй же половине XIII в. вся территория вышеозначенных губерний, с Понизьем, землею Волховскою, Побужьем (земли по Бугу) и Норосьем (землями по р. Роси, притоке Днепра), подпали власти хана Золотой Орды. Здесь татары образовали обширный улус, и с тех пор вся местность эта до Черного моря стала называться Подольем.
Завладев Подольем, ханы Золотой Орды обложили народ податями, а верховную власть над страною поручили особым темникам, поселившимся по течению р. Буга. Темники подольского улуса находились в подчинении ханам Золотой Орды до половины XIV в. Но в половине XIV в., когда Золотая Орда, вследствие внутренних раздоров, ослабела, темники эти отделились от Золотой Орды. Ольгерд, как ближайший сосед темников подольского улуса, часто дружил и заключал с ними союзы то против крестоносцев, то против польского короля Казимира Великого, когда тот начал с Любартом Гедиминовичем борьбу за галицко-волынское наследство. Но так как эти союзники были ненадежны, потому что они часто, обманывая литовского князя, вступали в союз и с Казимиром польским, то Ольгерд вышел из терпения: в 1362 г. он с огромным войском явился в Подолье и на берегах р. Синие Воды (нынешняя Синюха, приток Буга) трем подольским темникам – Кутлыбуге, Хаджибею и Дмитрию – нанес страшное поражение. Разбитые татары бежали – частию в Крым (где
92
Есть в некоторых источниках темные намеки на то, что Ольгерд, разбивши вышеозначенных трех ханов на Синих Водах, ходил в Крым и там взял город Корсун, или Херсон.
Вслед же за покорением Подолья Ольгерду подчинился и Киев, именно:
В конце первой половины XIII в. Киевское княжество вместе с г. Киевом подпало власти Батыя. Но татары, завоевавши русские княжества, не вмешивались во внутренние дела, а ограничивались только сбором податей. Они даже не сменяли и князей, если эти князья были послушны ханам. Так было и в Киеве: после взятия Киева татарами там продолжали сидеть русские князья. Во время Ольгерда в Киеве княжил какой-то русский князь Феодор, состоявший, конечно, в полной зависимости от хана Золотой Орды. Но в это время, как известно, происходили в Орде страшные смуты: ханы быстро и насильственно сменяют друг друга. В 1362 г., то есть в год победы Ольгерда на Синих Водах, Орда распалась даже на две части: в одной был ханом Абдул, а в другой – Мюрад; ханы эти лишь только утвердились на своих местах, как начали между собою новую кровавую борьбу. А этою последнею борьбою в Золотой Орде и воспользовался литовский князь: он явился в Киев с войском, занял его, сменил князя Феодора и посадил тут своего сына Владимира. В то же время Подолье он отдал своим племянникам, сыновьям Кариата.
Таким образом, Подолье и Киевская область вошли в состав Литовского государства. Ханы Золотой Орды, занятые внутренними смутами, не противодействовали покорению Ольгердом этих областей; но тем не менее они продолжали считать эти земли своими, и в 1373 г. татары пытались даже силою оружия возвратить их, но были разбиты Ольгердом. Но окончательный спор об этих областях решен в пользу Литвы только при Витовте.
Борьба Ольгерда и его братьев – Кейстута и Любарта – с польским королем Казимиром Великим за галицко-волынское наследство. Мы выше говорили, что Гедимин, из политических расчетов, сына своего Любарта женил на дочери последнего волынского князя, из рода Даниила Романовича Галицкого, Льва Юрьевича – Буше. Дочь же свою (имя ее неизвестно) из тех же видов отдал в 1331 г. за Болеслава Тройденовича, племянника галицкого князя Юрия II Андреевича. По смерти Льва Юрьевича, тестя Любарта, волынские земли по наследству перешли к Юрию II Андреевичу, как племяннику покойного Льва Юрьевича; Любарт же Гедиминович, как зять Льва Юрьевича, получил один только Луцк. В 1335 г. скончался и Юрий II Андреевич; он был последний князь галицких земель из потомства Даниила Романовича в мужской линии. Наследниками Юрия остались: Болеслав Тройденович и Буша, двоюродная сестра Юрия, жена Любарта Гедиминовича. И действительно, наследство это и попало в руки вышеозначенных законных наследников: галицким князем и всех земель этого княжества, по приглашению бояр, сделался Болеслав Тройденович, а Волынь, с главным городом Владимиром, занята была Любартом Гедиминовичем.
Но первому, то есть Болеславу Тройденовичу, недолго пришлось управлять галицкою Русью. В младенчестве он был окрещен по обряду православной церкви и воспитывался в этой религии. Но впоследствии, по настоянию своего старшего родственника Владислава Локотка, перешел в католичество. Сделавшись галицко-русским князем, Болеслав окружил себя поляками, венграми и немцами; обложил народ тяжелыми податями. Стараясь обратить православных галичан в католицизм, Болеслав стал преследовать сих последних, употребляя для этой цели самые жестокие меры. Крайне распущенный, он в то же время заявил себя в Галиции страшным развратником; удовлетворяя своему скотскому чувству, Болеслав не давал пощады ни женам, ни дочерям самых знатных бояр Галиции. Таков был князь, приглашенный самими галичанами после смерти кроткого Юрия II. Но не таковы были галицкие бояре, чтобы терпеть насилие и жестокости от человека, которого они сами призвали, и притом фанатического ренегата. Три года спустя после приглашения Болеслава на галицкий стол бояре составили заговор. Но так как лишить жизни Болеслава открыто нельзя было, ввиду того, что его окружала иноземная дружина, то положили убить тайно; для этой цели они воспользовались одним пиром, на котором поднесли Болеславу напиток с такою сильною отравою, что когда тот выпил его, то был разорван на куски.
После смерти Болеслава Тройденовича не осталось прямых наследников на Галицию. Ближайшее право на нее по родству и другим правам имели: а) Любарт Гедиминович, как женатый на Буше, двоюродной тетке покойного Болеслава; б) все братья Любарта, так как сестра их была за Болеславом Тройденовичем; в) венгерский король Карл Роберт; этот считался наследником Галиции на том основании, что сто лет тому назад два предка его: Андрей (бывший венгерский король) и сын Андрея Коломан некоторое время сидели на галицком столе, и, наконец, г) польский король Казимир III Великий; Казимир же признавался наследником вышеозначенной области потому, что Болеслав Тройденович был сын мазовецкого князя, который приходился ему троюродным братом и состоял в вассальной зависимости от Польши.