Лодка
Шрифт:
– Рад представить вам будущего командующего, будущего флота, будущей Свободной Республики Саленты адмирала Кливмела Снаудера. Так примерно это звучит на нашем языке. Хотя утверждать не решаюсь. Во всяком случае, я всё это так услышал и запомнил. Если что-то не правильно поправьте меня мистер Снаудер. Или как вас там?
– Конечно, на нашем наречии всё это звучит несколько иначе, - белый гигант совершенно свободно и правильно выговаривал все слова приятным баритоном, - но для простоты общения с вашим народом я отвечаю и на это обращение.
– Вот и прекрасно! Второй помощник!
–
– Займитесь адмиралом. Устройте его. Проведите по кораблю, ознакомьте со всем. Короче, по полной программе. Действуйте!
– И обращаясь ко всем остальным, - действуйте, действуйте. Время давно пошло. Всё!
Командир очень решительно направился к своему креслу. Окружающие, не торопясь уходить, с сомнением, наблюдая за ним, перетаптывались в проходах.
– Спорим, что сейчас что-нибудь случится, и ему опять не дадут сесть, - тихо проговорил Тильс бортинженеру, выражая общее сомнение.
– Двадцатку против твоей десятки, что командор сломает хребет неудачам.
– Ставлю тридцать против второго помощника, - подключился штурман.
Остальные наблюдающие, пожирая глазами Крейца, в эти краткие мгновения подхода последнего к креслу тоже спешно делали ставки.
– Адмирал Люкс на связи, - рявкнула общая трансляция, заставив всех вздрогнуть, - командиров просят ответить.
Лок, как спортсмен на очередном подходе к снаряду, словно при повторе, вновь завис над креслом. Тишина всеобщего напряжения сгустилась из молока в сметану, и казалось начала материализовываться. Толстый связист смахнул со лба короткими пальцами нервный пот, и капли громко шлёпнулись на жёсткий синтетический ворс покрытия пола. Глаза наблюдавших скрестились в молчаливой борьбе на фигуре командира, внутри которого, судя по всему, тоже происходила невидимая схватка. Доли секунд ощутимо стали растягиваться в минуты.
Но вот командор, с явным усилием преодолев невидимую преграду, впечатал свой зад в кресло:
– Чёрт с ней с субординацией. Будем ломать хребет неудачам! Адмирала на общую трансляцию.
Зрители одновременно выдохнули с двумя совершенно противоположными чувствами. Зашуршали купюры. Над пластиной связи высветилась полупрозрачная почти круглая фигура адмирала Люкса. Там, где радиус выпирающего вперёд адмиральского живота имел крайнюю точку над полом, с кителя отвесно вниз, ёлочными игрушками свисали многочисленные награды. Изображение излучало коварство. Даже на нечётком изображении голограммы было видно, как под огненно рыжими с сединками бровями быстро бегают маленькие, хитренькие, остренькие глазки.
– Надо на досуге перечитать устав, - посетовало изображение окружающим, - столько новшеств и поправок туда внесли...
Адмирал сокрушённо махнул рукой:
– Все семь командиров, как один, сидят, а адмирал, как один, стоит. Значит по новому уставу так и положено, логично? Ну не могут же все семь одновременно не помнить субординацию. Хотя устав в этом месте всегда не был конкретен, ведь связь остаётся только связью, а не живым контактом. Тем более что вы у себя дома. И вдруг к вам врывается фантом старика склеротика... Понимаю... Ну да ладно. Сидите! Сидите! Я сам хотел предложить вам сесть, настолько сногсшибающие у меня новости. Но вас никогда с ног не сшибёшь, вы заранее ко
– Опять же, к делу! Я тут хотел по доброте душевной подсластить вам пилюльку банкетом, как вы уже наверно сами догадались. Да вот свободолюбивый народ Саленты, не смог более терпеть, видимо, гнёта своих угнетателей, и час назад поднял вооружённое восстание. Вы должны по возможности быстрее заканчивать подготовку к выходу, и немедленно сниматься на Саленту. Всё что вам нужно знать, все подробности и инструкции в ваших секретных приказах, с которыми вы сможете ознакомиться через полчаса после погружения. За сим прощаюсь с вами. И да поможет вам Бог! Удачи и вам, капитаны!!!
5.
– Осторожно не зацепитесь! Теперь конечно, не то, что давеча, но всё равно, рисковать не следует. Я имею в виду, что на корабле сейчас, при единой гравитации, конечно шарашиться с испугу не стоит, - прокладывая новому члену экипажа тропу по джунглям лодки, сквозь предстартовую суету и лабиринтам коммуникаций, у Тильса в открывшемся вдруг словесном поносе не закрывался рот
– А раньше, при локальной-то, сиречь индивидуальной... Голову!!! М-мать вашу! Головой не ударьтесь, или как она у вас там называется... Велика фигура, да ду-у... Думать! Думать надо всегда, даже когда движетесь. Вот видите, чуть головкой не ударились! Высшему офицерскому составу надо беречь свою головку, или что там у вас... Так о чём я. А... Так вот, - привычно уклоняясь от изгиба колена трубопроводов, Рик успевал чисто механически, коротко принимать доклады и отдавать приказания в неразбериху сборов. А так же на ходу включать и выключать какие-то приборы.
– Входишь, бывало, при локальной-то гравитации, в отсек, и чувствуешь, как волосы на голове шевелиться начинают. Откуда-нибудь с потолка чья-нибудь ряха, в инверсном виде, на уровне, твоей вывески лица, с обаянием "Весёлого Роджера", в улыбке скалится. А представляешь, куда, ежели плюнуть, полетит. Ведь если, к примеру; штурман сидит на потолке вниз головой, а под девяносто градусов к нему, на стене, расположился оружейник, и курит, не много, ни мало - сигару. И дальше под разными углами, как поперёк разрезанный апельсин дольками, в центр головами сходятся головы членов экипажа. С кого пот льётся, с кого перхоть сыплется, у кого-то ключ монтажный упал, а кто-то неосторожное движение сделал, и попал в чужую область локальной гравитации, а если оная вообще отключилась, а?
– Почему вы все так старательно копируете своего командира? Стараетесь даже в жестах подражать ему, не говоря уже о его выражениях, которые тут же тиражируются, не успев отзвучать?
– Принцип муравьиной колонии. Ах да! Что такое муравьи? Так? Это такие насеком... Да ладно... Это вы про голову свою обиделись? Только обижаться не надо, я вас умоляю. В общем, боевой корабль это единый организм. А управляет этим организмом командир. По этому поводу и песня. Дальше разжёвывать или... У-у! Все салентийцы такие понятливые, или только адмиралы?