Логическая история цивилизации на Земле Дополнительные доказательства моей теории (часть вторая)
Шрифт:
6. По старинным русским романам, реалистически отражающими жизнь, вы знаете, что дворня одного хозяина всегда враждует между собой, как правило за лучшие объедки с барского стола, зато всегда сходится по интересам и обязанностям с соответствующими представителями соседней дворни: конюхи с конюхами, дворники с дворниками. Так что по всему околотку соответствующие придворные должности незамедлительно составляют клан. Но это – только половина настроения умов. Вторая половина составляет отношения с барыней. В романах прямым текстом этого не пишут, ибо сами писатели всегда отнюдь не из левитов, а из владельцев левитов, почему они и называются дворянскими писателями. Это далеко от начала появились писатели–разночинцы, то есть по существу – левиты. Вот они–то уже и рассказали
Левит: «Ваша всевышняя светлость, я вот тут позволил себе добавить к агнцу перед жаркой немного травки под названием хмели–сунели. Думаю, Вам понравится. Хотя, если сказать честно, это будет против установленных Вами правил литургии».
Усталый Глава, прожевавши кусок: «Валяй, прохвост, вкусно».
Через месяц те же, уже после обеда–ритуала:
Левит (слегка подбоченясь): «Ваше сиятельство, агнец попался как скелет (денежная разница между скелетом и нормальным агнцом лежала уже у него в кармане), поэтому я добавил совсем чуть–чуть свининки. Вы же сами скушали и даже не подавились, так что, думаю, это литургическому делу не вредит. Думаю так поступать ежедневно, а то на рынке все так дорого. Притом мы на левитском своем собрании решили, что Ваши деньги надо экономить нам на новую ливрею, прямо стыдно на улицу выйти, и Вам должно быть стыдно. И моя барыня, простите, богиня–мать в отставке согласовала, и не она одна, а все наши бар…, простите, все богини–матери в отставке согласовали».
Глава (выпучив глаза и ткнув кулаком между глаз наглеющего на глазах левита): «Хам, настоящий Хам! Удавлю, отступник!.. сошлю на галеры и…»
Богиня–мать в отставке (высовывая из–за занавески в женскую половину самую мягкую часть из совокупности своих прелестей, и нежным до явной принужденности голосом, кажется, я перешел из диалога в триалог): «Милый, я тоже кушала, вкусно… и не трогай мальчика, он так старался» (мягкая часть слегка обнажилась, как по нынешней моде, догадавшейся, что женская одежда должна не скрывать, а обнажать).
Глава (засопев в предвкушении): «Черт с тобой…»
Через год.
Левит (уже в мантии, в пятьдесят раз дороже хозяйского лапсердака) Главе Семьи: «Ты где болтался, черт тебя подери, я уже устал подогревать, так что жри холодного агнца… и вообще… молиться будешь теперь ходить в синагогу… мы тут постановили…»
Глава (только и успел): «Кто это, Мы?..
Левит (совершенно спокойно останавливая Главу семьи, презрительно подняв ладонь и выпячивая отросшее пузо из унизанного алмазами эфода): «Левиты…, только мы теперь называемся раввинисты, а каждый в отдельности – равви, то есть ваш учитель, учить будем как правильно жить, судить будем за все… и вообще… законы устанавливать, а также следить за их надлежащим исполнением. Так что с пьедестала – слазь, кончилось ваше время, как потом, глядя на нас, повторит всем остальным хозяевам пьедесталов товарищ Ленин».
7. Конечно, всего этого не могло произойти там, где живут единичные торговые семьи средь полей, засеянных аборигенами. Для этого нужна концентрация левитов, чтоб договориться. А где они могут сконцентрироваться? Разумеется, в прикорневой системе упомянутого дерева, то есть в Йемене. А также на его стволе и первых трех ветвях, самых нижних и самых толстых,
Все остальное у меня – в других работах.
Странно, но я забыл о единобожии, ради которого, собственно, так старательно расписывал левитов. Да, старость – не радость. Но все равно, надо начинать издалека, чтоб контраст был понятен. Дело в том, что, как и при матриархате, при «безлевитном» патриархате было многобожие.
Во–первых, человек вообще склонен иметь бога в себе и при себе (вспомните про ладанки, личные иконки на груди, на веревочке вокруг шеи), своего собственного, одного из многих, остальные – чужие. И когда молятся в церкви, глядя на икону общественного бога, громко не орут, шепчут, обращаясь более к себе вовнутрь, к своему единственному и неповторимому богу.
Во–вторых, это идет от магии и анимистического понимания мира. Когда идешь воровать – молишься одному богу, забыл его фамилию. Когда сеешь – молишься другому богу или богине, например, той, что с виноградной лозой, кажется, Артемида. Собственно, и животноводы, кажется, просят ее благословения, ибо у ног ее – козленок. И вообще, чтобы враг подох без всяких твоих действий, надо всего лишь забить в его след, оставленный им на песке, колышек, подохнет или тигр его съест. Другими словами, на каждый экстремальный случай и на не–экстремальный тоже имеется свой бог, а напротив него дьявол, исполняющий противоположное желание. Но богиня–мать, естественно, занимала первое место, как нынешний наш российский бог–отец. И именно от этих самых времен христиане до сих пор не могут остановиться и откреститься: у нас – Троица (Бог, Иисус Христос и Пресвятая Дева Мария) плюс Бог – Святой Дух, итого – четыре.
В третьих, так как женщины ревнивы, им никогда не удавалось выбрать верховную богиню, она была верховной только для мужиков, например, богиня–мать Кибела, ради которой они при всем честном народе оскопляли себя и бежали в ее храм сдавать свой отрезанный (как бы помягче выразиться?) орган на хранение. Поэтому в каждом родовом гнезде, где богинь–матерей было больше трех, старшей богиней–матерью назначалась самая старшая богиня–мать. Эта умирала, пустое место занимала следующая по возрасту. Никому не было обидно, так как все знали, что очередь непременно подойдет. Это здорово похоже на русских женщин, когда они еще жили женскими кланами и, естественно, были язычницами: Баба–Яга была у них и живой богиней, и светским предводителем (на этот счет у меня есть одна или две статьи).
То есть, многобожие – изначально и логично, а единобожие – неудачная и неумная шутка потому, что противоестественная, умозрительная и принудительная. Это доказывается как тем, что при матриархате не было главной богини, богини для всех, и мужчин, и женщин, так и при первичном патриархате бог, хотя и был вроде бы один (Ваал, Бог Наживы, Золотой Телец), только он все–таки лежал за пазухой у каждого и только для индивидуальных торговых нужд. Недаром евреи до сих пор не могут разобраться, что такое Эл и Элоим. Сколь не тужатся, только тужатся они понарошку, говоря во вполне официальных своих книгах несусветную чушь (загляните в Ренана), что Эл – бог в единственном числе, но в единственном числе он не употребляется. Он употребляется только во множественном числе – Элоим. Этим самым они хотят нам доказать, что у них – единобожие во множественном числе богов. Помолчали бы лучше.
Раскрываю тайну: в каждой торговой семье есть свой бог удачи (лично мой Эл) и именно ему глава семьи молится перед отправкой в торговый путь, ну, и днем, и вечером. Вовлекая в эту литургию всю свою семью, так как голосов больше и нечего без дела болтаться, скоро буду вас с собой брать, а вас отдам замуж за соседей. У соседей другой Эл, лично их Эл, но это не имеет значения, так как вся наша артель ходит «под крышей» Элоим. Позднее он будет называться Изра–Эль, так как родится хитроумный мудрец Эздра. Кстати, Морозов столь блистательно и остроумно описал эквилибристику с переводом имен с языка на язык по три десятка раз кряду, что просто залюбуешься, досмеявшись до слез.