Логово горностаев. Принудительное поселение
Шрифт:
Он выделил голосом слово «дон», но Лаццерелли никак не отреагировал на скрытую насмешку.
— Этот му… — он вовремя остановился, — этот бандюга завязывает связи в обществе. С вами еще не пробовал, лейтенант?
— Если б он со мной попытался…
Приход Брандолина помешал ему рассказать, что бы тогда случилось с Паломбеллой.
Лаццерелли и Брандолин вяло поздоровались, они совсем недавно виделись. И вообще встречались они теперь необычно часто — сначала на ограбленной вилле, потом при осмотре полуобгоревшего трупа, по виду еще более страшного, чем труп Джованны Сперони.
— Кофе не
Он смотрел на лейтенанта, собираясь с мыслями, а потом коротко изложил итоги своего визита к священнику.
— Гость желает, чтобы его оставили в покое. Жалуется, что местные жители настроены к нему враждебно, и требует, чтобы господин приходский священник прямо с амвона объяснил прихожанам, какой милый, честный человек к нам приехал.
Лаццерелли протянул ему сигарету, Брандолин охотно взял ее и закурил. К низкому потолку потянулись струйки дыма. Брандолин глубоко затягивался, и его щеки вздувались, а гладкие, светло-золотистые волосы с прядями цвета ржавчины при каждой затяжке спадали на лоб.
— Очень недоволен, что его повезли опознавать труп. Утверждает, будто мы всячески пытаемся его очернить.
— Только нам недоставало, чтобы господин Паломбелла вконец рассердился. С его-то связями в верхах нам же еще и устроят головомойку, — невесело пошутил Лаццерелли. И вдруг заговорил совсем о другом — из-за этого-то он и проделал из Виченцы путь в добрых тридцать километров.
— Убитого опознали? — спросил он.
— Это вам, доктор Лаццерелли!
Траинито, поджидавший на пороге бармена, поставил на стол чашку кофе. Лишь теперь он увидел, что рисовал Лаццерелли: вовсе не ракеты, а дымовые трубы. Целый лес дымовых труб — пейзаж, весьма характерный для некоторых районов Венето, вконец обезображенных за последние двадцать лет. Из труб поднимались ввысь плотные, зловещие облака дыма, что сержант Траинито расценил как скрытое проявление недовольства.
Лаццерелли отпил глоток, вынул из кармана лист бумаги и стал читать: «Энцо Калоне, родился и жил в Торре-Аннунциата, тридцати четырех лет, агент национального страхового общества, женат, детей нет».
— А, Торре-Аннунциата! — встревожился Брандолин.
— Вот именно.
В каждом слове Лаццерелли звучал намек, увы, и на то, что с убийством на вилле Сперони обгоревший труп никак не связан. Собственно, они не слишком на это надеялись, но всегда легче распутывать один клубок, чем два.
— Как вы узнали про этого Калоне? Жена сообщила об исчезновении мужа?
— Жена видела его не чаще чем раз в неделю. Он вечно был в разъездах, и, понятно, супруга ничуть не волновалась. Мы нашли машину. Этого самого Калоне. Ее сбросили с обрыва в реку, но сработано было плохо — бандит явно не здешний. Он неудачно выбрал место — в заливчике, полноводном только в дождливые дни. А когда сухо, илистое дно всасывает воду, и ее остается совсем немного. Дверцы машины были распахнуты — верно, чтобы она поскорее затонула, но вот отпечатков пальцев водителя мы так и не обнаружили. Течение там очень слабое, и возможны лишь два варианта: либо труп все же вначале лежал в машине,
Лаццерелли допил кофе и резко поставил чашку на блюдце. Чашка жалобно звякнула. Он посмотрел сначала на Брандолина, затем перевел взгляд на Траинито. Оба унтер-офицера слушали начальника с полным вниманием.
— Никто тут не слыхал об Энцо Калоне?
И Брандолин, и Траинито порылись в памяти и ответили: нет, не слыхали. Брандолин неуверенно предложил спросить у Ромео, владельца отеля «Корона», не было ли у него такого клиента. Позвонили, но хозяин отеля, единственного в городке, ответил, что клиента с такой фамилией у него не было, да и вообще там южане не останавливаются.
— Какого черта его принесло в Виченцу? — процедил сквозь зубы Лаццерелли. — Агентом национальной страховой компании он работал в провинции Козерта.
Траинито сжал нос большим и указательным пальцами, прочистил его и высказал свою догадку, хотя его об этом не просили.
— По-моему, наш мафиозо замешан в убийстве, и крупно! Может, к убийству на вилле он и не причастен. Но этот обгоревший труп — его работенка. Наверно, он действовал не сам, а нанял другого человека.
— Тогда этому другому человеку куда проще было бы уничтожить труп вместе со своей машиной. Вместо этого он украл чужую машину, погрузил в нее убитого и сжег почти около дома почтенного мафиозо, — с нескрываемой иронией заметил Брандолин.
Сержант Траинито обиделся. Он был южанином, и нередко мышление и образ действий южан были ему понятнее, чем этим аборигенам Севера. Они ни капли не разбирались в правилах, контрправилах, ритуале и кодексе отношений уроженцев Юга страны, особенно тех, кто был связан друг с другом нерушимыми патриархальными узами и вдобавок стоял на разных ступенях иерархической лестницы.
— Дон Джузеппе Паломбелла мог нанять убийцу, чтобы продемонстрировать здесь все свое могущество. Дать пощечину властям, иными словами, нам, — пояснил он.
— И потом ваш дон Джузеппе отправился к дону Тарчизио и несколько часов убеждал его в своей невиновности! — воскликнул Лаццерелли. — Настаивал, чтобы тот успокоил прихожан и объяснил, что перед ними добропорядочный джентльмен, кем-то оклеветанный! Сержант, у вас слишком богатая фантазия!
Лаццерелли взглянул на свои жуткие дымовые трубы и добавил:
— А может, вам как раз фантазии и не хватает!
Траинито заметил, что и Брандолин злорадно ухмыляется в свои золотистые усики, и почувствовал себя оскорбленным. Он направился к двери.
— Пойду подготовлю планы на завтра.
— Подождите, подождите, сержант! — настиг его голос Лаццерелли. — Я должен сообщить вам еще об одном.
Уже у порога Траинито остановился и застыл возле самой двери.
— Глава Оперативного отдела Венеции распространил поиски Стефано Коллорини и на провинцию Виченца. Две недели назад тот ранил дорожного полицейского на заставе у Портогруаро, и сейчас поступили сведения, что этот Коллорини находится в вашем районе.
— И он у нас объявился? — простонал Брандолин.