Локи. Дилогия
Шрифт:
Мы, конечно же, повиновались и уже через пару минут оказались в покоях, расположенных тремя этажами выше. Сопровождающий недвусмысленным жестом показал на неприметную дверцу в правом дальнем углу помещения, пообещал, что вернется через двадцать минут, и исчез.
Вернулся точно в назначенный срок, одобрительно покосился на посвежевшие лица девчонок, успевших не только отдохнуть, но и ополоснуться, и все так же молча отвел нас в личный кабинет Императрицы…
…Анна Николаевна оказалась не одна. По правую руку от нее, в одном из кресел, стоящих возле невысокого стеклянного журнального столика, с идеально ровной спиной сидела еще одна женщина – чуть полноватая блондинка
– Черт, Дарья, как я могла забыть, что вы готовились к поступлению в АМО?!
– Ваше Императорское Величество, мы не болтливы! – с достоинством ответила Даша. И заставила ее продолжить обмен намеками:
– «Мы»?
– Ага…
– Без вариантов?
– Естественно.
– Уверены?!
– Более чем!!!
Вопросы задавались, как из пулемета. Точно в таком же темпе выстреливались и ответы. Причем с каждой новой «передачей паса» скорость и эмоциональность фраз существенно увеличивались. Само собой, я напрягся. И совершенно зря – стоило Спутнице озвучить последний ответ, как Императрица откинулась на спинку кресла и расплылась в довольной улыбке:
– И это правильно – среди своих доверие должно быть абсолютным!
А потом объяснила, что все это значило, причем не столько нам, сколько своей «подруге». Кстати, весьма и весьма ехидным тоном:
– Танюш, твое инкогнито приказало долго жить – эта троица знает, кем ты приходишься Петру!
У «Танюши», то есть, у Татьяны Константиновны Белкиной, мгновенно увлажнились глаза, обиженно выдвинулась нижняя губа и задрожал подбородок! Представив себе возможные последствия присутствия при истерике «младшей жены» Императора, я нервно сглотнул. А она, оглядев нас затравленным взглядом, вдруг перестала валять дурака и жизнерадостно рассмеялась:
– Вот и прекрасно, можно будет обойтись без лишних церемоний. Кстати, ко мне можно обращаться по имени-отчеству, не задуряться с подбором особо заковыристых фраз и обходиться минимумом комплиментов.
Забава тут же округлила глаза и перешла на заговорщический шепот:
– Надеюсь, это касается только тупых, избитых и неискренних?
– Конечно! Умные, оригинальные и искренние я люблю!
– Фу-у-у, слава Богу! А то я уже испугалась…
Эта парочка тут же обменялась парой комплиментов, услышав которые, большинство ревнителей традиций выпало бы в осадок, расхохоталась и рванула к терминалу ВСД заказывать «что-нибудь вкусненькое».
– Все, спелись… - «сокрушенно» вздохнула Романова и устроила Даше что-то вроде экзамена: – И что нам теперь делать?
– Ответить тем же самым! – улыбнулась Спутница. – Нас трое, значит, у них нету шансов.
– И с чего, по-вашему, мы можем начать?
– Три хрустальные креманки, восемнадцать шариков шоколадного мороженого, четыре тоненькие вафельные соломинки…
– Все, сдаюсь! – выдохнула донельзя удивленная Анна Николаевна, посмотрела на Федосееву с очень большим уважением, а потом повернулась ко мне. Видимо, как-то почувствовав степень моего обалдения: - Празднование моего пятого дня рождения повеселило забавным поступком семейного повара. Когда дело дошло до десерта, он поставил передо мной хрустальную
– Подавали. Девятого декабря тридцать восьмого, в день вашего тезоименитства… - улыбнулась Даша. – Тогда ваш покойный батюшка, царство ему небесное, был в прекраснейшем настроении и решил сделать вам приятный сюрприз. А когда рассказывал о его сути кому-то из гостей, попал в объектив дрона АВФ аккредитованного журналиста «Новостей Белогорья». Парень жаждал славы, поэтому не поленился найти специалиста, умеющего читать по губам. На сенсацию его статья не потянула, в печать не пошла, и он с горя выложил ее на своей страничке. Где она благополучно затерялась.
– Да уж, добросовестности вам не занимать… - задумчиво пробормотала Императрица, дождалась, пока Белкина и Беклемишева расставят по столику тарелки, бокалы и соки, поковыряла ложечкой кусок торта и задала Даше следующий вопрос: - Как я понимаю, в базе данных, которую вы собрали, информация не только обо мне, верно?
От моей Спутницы потянуло холодком:
– Я планировала стать лучшей. Но мечта о карьере дипломата умерла вместе с десятком других. Зато родилась и набралась сил жажда мести. А любимый мужчина пообещал ее утолить.
Романова оставила в покое десерт, зачем-то отодвинула пустой бокал на пару сантиметров в сторону и нехотя кивнула:
– Отговаривать не буду, хотя, каюсь, серьезно об этом подумывала. А вот помочь помогу. Вернее, поможем. Мы с Танюшей. Для начала ловите наши личные контакты и кидайте свои… Так, есть, поймала! Далее, в папочке, которая только что улетела к Ярославу Викторовичу, находятся коды доступа к ячейке в Новомосковском отделении Императорского банка и электронные копии документов, которые там хранятся. Один из них – дарственная на небольшой домик на Зеленом Холме. Район элитный, охраняется так же добросовестно, как дворец, и там вы сможете полноценно расслабляться…
Все это говорилось вроде как Даше, но Анна Николаевна, не отрываясь, смотрела мне в глаза, видимо, понимая, что решение принимать или не принимать этот подарок зависит только от меня. При этом взглядом не давила, голос не повышала, но так и не озвученная фраза «Только попробуй отказаться» чувствовалась чуть ли не кожей.
А отказываться от подарка, идеально вписывающегося в мои планы, я не собирался, прекрасно понимая, что взять хоть что-нибудь меня все равно вынудят, что этот домик не куплен, а выделен из некоего жилищного фонда, и что он у Романовых не последний. Вот я и сидел, демонстрируя умиротворение и невозмутимость. И, видимо, каким-то образом «передал» Императрице свой настрой, ибо в какой-то момент она резко расслабилась и выплеснула напряжение шуткой:
– Если мы вдруг поругаемся с мужем, переночевать пустите?
Я ответил тем же самым:
– Анна Николаевна, у вас совесть есть? Вы вынуждаете мечтать о разладе в вашей семье!
– Может, измените формулировку вопроса и поинтересуетесь, с какой периодичностью к нам можно будет залетать на хрустальную креманку с мороженым? – продолжила мою мысль Забава.
Вместо того, чтобы улыбнуться, Романова грустно усмехнулась:
– Черт, хочу к вам на Рубеж. Хотя бы на месяц-другой!