Локи. Дилогия
Шрифт:
– Говорят, что у вас на Рубеже слово дворянина еще не обесценилось. В моем окружении все значительно хуже – абсолютное большинство помнит о своих обещаниях только до тех пор, пока это удобно и не создает проблем. Я не знала, поверите ли вы уроженке Белогорья, и была не готова ждать, пока вы на практике убедитесь в том, что мне действительно можно доверять. Поэтому поставила себя в условия, в которых вы будете в состоянии проверить искренность любой фразы, воспользовавшись возможностями внешнего управления тактическим комплексом и проанализировав изменения параметров организма. Кстати, отключить «тюнинг» получится не раньше, чем через год – не хочу, чтобы великодушие помешало вам доверять, но проверять все то, что внушает сомнения!
В
– Скажите, пожалуйста, в каком звании и с какой должности вы ушли в запас?
– Капитан-лейтенант. Последний год была командиром летного крыла тяжелого ударного крейсера проекта «Авангард».
Должность откровенно порадовала. И совсем не потому, что командиру летного крыла «Авангарда» подчинялось пятьдесят с лишним пилотов и столько же техников. Она была насквозь боевой, поэтому на нее никогда не ставили «на вырост», по знакомству или за «горизонтальные» заслуги. Наоборот, на абсолютном большинстве боевых кораблей ВКС ее занимали самые надежные офицеры, способные в экстремальной ситуации заменить командира корабля.
– Позывной, прозвище среди подчиненных, количество благодарностей и взысканий? – продолжил я, мысленно отметив, «лучший пилот флота по мнению любимого начальника» не получил бы столь «теплое» место ни за какие коврижки.
– Ведьма. Сука. Четыре на тридцать три.
Тут тоже было чему порадоваться: насколько я знал, в боевых флотах позывные, полученные во время учебы, игнорировались, а вместо них давались новые. Причем не кем-нибудь, а самыми уважаемыми ветеранами подразделений. И эти позывные практически всегда отражали одну из самых значимых черт характера. С прозвищами тоже было непросто. Особенно у девушек. Все сладенькое и миленькое свидетельствовало о безотказности. В самом прямом смысле этого слова. Определения, связанные с внешностью – о неуважении сослуживцев. А такие, как у Телепневой – о требовательности, жесткости, бескомпромиссности и нетерпимости к панибратству. Не менее информативными были и цифры. Получить благодарность с занесением в личное дело во время службы в ударных флотах, базирующихся во внутренних системах Империи, было невероятно сложно. А две и более – практически нереально. Получалось, что эта девушка действительно была профессионалом экстра-класса, что косвенно подтверждалось и количеством взысканий: средненький пилот, в принципе не умеющий прогибаться перед начальством, вылетел бы со столь ответственной должности после первого же проигнорированного предупреждения!
– Миленько… - хмыкнул я, уложив в голове все вышеперечисленное, потом подумал и задал следующий вопрос: - А что у вас с мужем, детьми, любимым или любимой?
Ульяна Всеволодовна равнодушно пожала плечами:
– Замужем не была. Детей нет. Любимого или любимой тоже.
– А что так? – поинтересовалась Забава, вне всякого сомнения, включив режим врача.
– Спать с начальством или подчиненными не по мне. Сослуживцы, занимавшие равные должности, не интересовали по самым разным причинам. Одноразовые связи надоели. Ну, и для полного счастья, флота базируется в системе Нальчик.
Услышав последнее слово, я ей искренне посочувствовал – служба в системе, в которой проживала большая часть мусульманского населения Империи, просто не могла быть простой. Хотя бы потому, что для местных мужчин девушка, одевшая мундир, автоматически переставала быть девушкой и превращалась в не пойми, что.
«Ты не о том думаешь…» - написала в ТК-шку Забава. А когда я вопросительно выгнул бровь, прислала еще одно сообщение: - «Она с детства называла Романова дядей Петей, а значит, имела возможность в любой момент перевестись куда
Я представил. Пожалуй, даже подробнее, хотелось бы. Поэтому задвинул куда подальше сомнения и сделал шаг навстречу:
– Ульяна Всеволодовна, в принципе, вы нам интересны. Но есть нюансы, которые я обязан до вас донести. Для начала, боевой группы, как таковой, еще нет – есть команда единомышленников, подаренный корабль и цели, которых мы начнем добиваться только после того, как закончим изображать приманку для охотников за моей головой. Моральный климат в команде для нас в разы важнее наличия любого суперпрофессионала, поэтому если я сочту, что вы не вписываетесь, то мы расстанемся раз и навсегда. В смысле, через год, когда можно будет перепрограммировать вашу ТК-шку. Далее, мстить людоловам мы будем без особой спешки, зато долго, добросовестно и в порядке живой очереди. А в ней, кроме вас, есть еще и Дарья Алексеевна. Таким образом, назвать дату визита на Аджман я не смогу при всем желании, зато могу с уверенностью заявить, что ждать вам придется куда больше шести месяцев, обещанных в других ЧВК. И последнее: мне исполнилось восемнадцать буквально на днях, боевого опыта немного, а опыта руководства даже небольшими подразделениями нет вообще, соответственно, ждать особо радужных перспектив пока не с чего. А, стоп, имеет смысл озвучить еще пару нюансов: толковым советам буду рад, а желающих подгрести под себя бразды правления командой сходу пошлю куда подальше.
Телепнева воспрянула духом и даже несмело улыбнулась:
– Ярослав Викторович, рассказывая про вашу троицу, Анна Николаевна Романова несколько раз использовала определение на редкость дружная семья, что лично для меня очень большой плюс – вы не будете делить должности, грызться за добычу и перебегать в другие команды. Постоять в очереди за вашей Спутницей меня нисколько не затруднит, ведь помогая уничтожать ее врагов, я буду уничтожать и своих. А фраза про боевой опыт и опыт руководства вообще смешит: по словам Фрола Романовича, начиная с января прошлого года боевая группа некоего Геннадия Логачева «сидела» только на игровых сценариях, которые вы походя придумывали во время внутренних занятий по тактике. И отказывалась уступать это место остальным желающим!
– Вот с-с-суки, а?! – гневно прошипела Забава. А я, наконец, понял все те иносказания, которыми Император втаптывал в грязь главу моего бывшего рода во время ужина на троих:
– Вы, Логачевы, забыли народную мудрость «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться» и доигрались. Теперь не будет ни главенства в Планетарном Совете, ни систематических успехов в рейдах на Фуджейры, ни уникумов в роду. Знаете, жажду власти я бы еще понял – вижу таких же властолюбцев, как вы, каждый божий день и почти привык. Но гнобить-то было зачем? Стеснялись признать, что в разы тупее? Что ж, радуйтесь – парень ушел, и конкуренции больше нет. Вместе с морем профуканных возможностей…
– Плевать! – буркнул я, выдержал небольшую паузу и, если можно так выразиться, подвел итоги: - А теперь слов о принципах «игры» в этой команде. Если вы в ней – то стараетесь врасти в каждого из нас и душой, и сердцем, делаете все, что можете, учитесь понимать с полуслова и доверять. Живете, естественно, у нас. Устраивает?
Ульяна вытаращила глаза, пытаясь удержать наворачивающиеся слезы облегчения, и вскочила с кресла:
– Да, командир!
– Тогда добро пожаловать! И…
– Гостей не будет! – «прочитав» вопрос, появившийся в моих глазах, подсказала Забава. – Написали, что заняты до поздней ночи.