Локи. Дилогия
Шрифт:
Пока я ворочала в голове слово «война» и представляла связанные с нею «перспективы», Анна Николаевна невидящим взглядом смотрела сквозь камеру. Потом поставила локти на столешницу, переплела пальцы, пристроила сверху подбородок и криво усмехнулась:
«Правда, в предпоследнем утверждении, как водится, есть нюансы. Мы с Татьяной считаем вас своими, разделяем ваши цели и уверены, что скорейшее прекращение необъявленной войны в Пограничье пойдет на благо Империи, поэтому не сольем ни в одной гипотетически возможной ситуации. Для Петра вы, прежде всего, ресурс. Ценный, удачно подвернувшийся, с хорошим потенциалом, но, если можно так выразиться, возобновляемый. А чувство благодарности к вам далеко не абсолютно. Соответственно, представить ситуацию, в котором некие военные, политические или экономические выгоды
– Когда я слышу слово «Игра», рука сама собой тянется к игольнику… - без тени улыбки заявила Забава, разжала пальцы и убрала руку с рукояти «Мангуста». Моя рука к оружию не тянулась, но от этого слова, используемого применительно к нашей компании, начало воротить. Впрочем, это чувство ощущалось где-то на периферии сознания. А на первом плане крутилась фраза «Пойдет на благо Империи», идеально сочетающаяся с утверждением все той же Романовой, прозвучавшим во время ее недавней «исповеди»: «В моей личной табели о рангах на первом месте стоит долг перед Империей». Да, прямота этой женщины подкупала. Но в то же время заставляла задуматься о месте, которое наша компания занимает в ее личной табели о рангах.
Тем временем Анна Николаевна перешла к «мелочам», которые, видимо, считала куда менее важными, чем озвученный «нюанс». И, словно издеваясь, еще раз использовала слово «Игра». Причем в комплекте с нашим самым нелюбимым определением:
«Короче говоря, Большая Игра уже началась. Первый и Второй Ударные вот-вот начнут разгоняться в направлении зоны перехода и часов через десять-двенадцать окажутся в вашей системе. Еще шесть аналогичных флотов подняты по боевой тревоге и готовятся выдвинуться в вашу сторону. СВР, ИСБ, служба тыла ВКС и еще ряд ведомств перешли на круглосуточный режим работы, логисты в мыле, про дипломатов вообще не говорю. Ну, а самые первые видимые ходы начавшейся партии будут сделаны в Сети. С выкладками специалистов, готовящих информационные вбросы, я еще не знакомилась, поэтому просто советую ничему не удивляться. Или пропускать особо идиотские заявления мимо ушей…»
Заключительную часть ее монолога, по традиции, посвященную просьбам беречь себя-любимых, не рисковать и быть умничками, я толком не слушала. Сначала аж задохнулась от осознания второго слоя, скрывающегося за объяснениями Императрицы, и поняла, что война будет. Просто потому, что нужна. Потом представила себя одним из тех дипломатов, которым предстояло обеспечивать ее информационное прикрытие, то есть, врать в глаза политикам, журналистам и населению, подтасовывать факты, превращать ложь в истину и наоборот. Ну, а когда оклемалась от отвращения к этому роду деятельности, краем сознания зацепилась за последнюю фразу Анны Николаевны. И невесть в который раз за последние пару месяцев поймала себя на мысли, что добрая воля этой женщины – самая надежная «подушка безопасности» нашей семьи:
«Ну, и последнее. Даш, я тут подумала и пришла к выводу, что ваша семья слишком уязвима от ударов в спину в исполнении моего мужа, Мирослава и Леонида. Кое-какие наметки, позволяющие закрыть эту брешь, уже появились. Но обсуждать их лучше при личном общении. Так что буду ждать вашего прилета на Белогорье. На этом все. До связи…»
Глава 17
Глава 17. Ярослав Логачев.
21 июля 2352 года по ЕГК.
…Иконка запросчика системы радиолокационного опознавания ближнего радиуса действия позеленела в три двенадцать ночи по времени Зеленограда. К этому времени я настолько одурел от анализа всего того информационного мусора, который скачал во время разгона в зоне действия планетарной Сети Фуджейры-один, что пришел в себя только после того, как на основном
Изобразить мягкую улыбку удалось не без труда:
– Ульян, шесть с половиной минут на все необходимые эволюции – и я прыгну к твоему кораблю. Без всякого переходного рукава. А там влечу в шлюз, подойду к его внутреннему люку и реактивирую таймер еще до того, как…
Первое предложение этого монолога Телепнева выслушала более-менее спокойно. А к середине второго вдруг шлепнула ладонями по подлокотникам, уронила спинку пилотского кресла практически в горизонталь и… расхохоталась! Нет, ее лица фронтальная камера рубки не показывала. Зато демонстрировала ботинки скафа, пытающиеся отломать модуль для фиксации ног. А микрофоны ДАС позволяли слышать переливы истерического хохота во всем их многообразии.
Я здорово удивился такой реакции, но решил потерпеть. А секунд через сорок, когда девушка перестала ржать и вернула спинку в исходное положение, мысленно хмыкнул – муть из взгляда Ульяны куда-то исчезла, лицо порозовело, на висках и верхней части щек появились дорожки от слез, а на губах заиграла веселая улыбка:
– Ты решил, что я дергалась из-за таймера СКНС?!
– Угу… - осторожно поддакнул я. И заставил ее посерьезнеть:
– Если честно, то о нем я вообще забыла. Первые восемь с лишним часов, то есть, все время, пока выбиралась за пределы чертовски плотного «зонтика» из масс-детекторов, ни на миг не отвлекалась от пилотирования и контроля за передвижениями охотников за нашими головами. Когда вырвалась в открытый космос, получила возможность расслабиться и полезла знакомиться с местными новостями – дурела от результатов твоей части рейда. Последние минут сорок разгона в арабском секторе Сети не находила себе места из-за переживаний. А после того, как пришла к выводу, что вы, вероятнее всего, ушли, вдруг поняла, что с твоей помощью открыла свой личный счет уничтоженных арабов, и потеряла голову от желания. В общем, с момента ухода в нейтральный космос я, можно сказать, лезла на стены…
Легкая хрипотца, появившаяся в ее голосе одновременно со словом «желание», напомнила о том, что рядом с Ульяной весь перелет находился Федор Логачев, и заставила задохнуться от ревности. Тем не менее, мне хватило ума задавить это чувство, отвести взгляд от припухших губок и вместо вопроса «…пока не заметила Фильку?» задать другой, куда менее болезненный:
– А чем результаты моей части рейда отличались от результатов вашей?
Телепнева на миг помрачнела, но тут же взяла себя в руки и ехидно усмехнулась:
– Наш «подарок» отправил к Аллаху чуть более трех сотен пешек. Твой – порядка четырех сотен рядовых сотрудников Департамента Государственной Безопасности Халифата, восемь членов руководства этого ведомства, шейха Рашида ибн Джаббара аль-Хазраджи со свитой, командующего Двенадцатым Ударным флотом ССНА вице-адмирала Генри Доэрти-старшего и два с лишним десятка высокопоставленных офицеров ВКС и ЦРУ Новой Америки!
– О, черт!!! – в сердцах выдохнул я, представив пару-тройку наиболее вероятных последствий уничтожения персон такого калибра. А Ведьма и не думала замолкать:
– Кстати, первые несколько часов абсолютное большинство ведущих местных новостных каналов возлагало вину за гибель всей этой толпы на экипажи «пары-тройки» «Шелестов», которые Петр Николаевич вроде как собирался перебазировать на Рубеж. Однако стоило экспертам-криминалистам с «моей» Фуджейры обнаружить фрагменты блока управления изделием АТР-49С и портативного генератора маскировочного поля, как в чью-то светлую голову пришла мысль покопаться в архивах ближайшей орбитальной станции контроля за пространством.