Локи. Дилогия
Шрифт:
Имплантаты выжег, по субъективным ощущениям, в самое последнее мгновение. Проверив глазки, закинул одно из тел на плечо и рванул к капсуле. Там в сердцах швырнул людоловку прямо на «грузчиков», сдвинулся в сторону, чтобы не мешать сестрам Болотниковым втаскивать в шлюз вторую тварь, помог Забаве принести девушку с меддроида, выдал Насте с Лизой, уставшим дышать по очереди, последнюю необходимую маску и уже потом окончательно успокоился…
…Вторую пару, закончившую собирать свои «объекты» на палубе второго класса, завалили в том же самом стиле и без каких-либо проблем. А третья «порадовала» неожиданным и очень неприятным «сюрпризом» – одна из людоловок, невысокая, коренастая и на редкость грудастая женщина лет тридцати пяти оказалась параноиком похлеще меня. На абсолютно
Чувствуя чуть ли не кожей, как стремительно утекают первые и самые важные мгновения, я в темпе вытолкал девчонок из шлюза, выбросил следом за ними все шесть парализованных тушек людоловов, выскочил сам и еще в прыжке прикоснулся к сенсору комма, к которому заблаговременно «привязал» последовательность команд «на самый крайний случай». Когда по всей палубе прокатилась почти одновременная волна лязга, с которым закрывались шлюзы спасательных капсул, раздраженным рыком пресек все попытки меня отвлечь и сунулся в «кротовью нору». Слава богу, попытка не удалась, и я, заметно приободрившись, проверил содержимое папки «Не хочу!!!», название которой идеально точно выражало мое отношение к этому сумасшествию. Ну, а обнаружив там три жалких голофото, оставшихся от функционала, имевшегося в наличии на момент начала стрельбы по твари в бронежилете, внимательно их изучил.
Первое, демонстрирующее ходовую рубку корабля за миг до падения системы безопасности, заставило скрипнуть зубами. И совсем не из-за перекошенного лица людолова, нависшего над своим коммом – на заднем плане этой картинки было ясно видно четверых членов экипажа, которые были застигнуты врасплох на рабочем месте. Не без труда уняв вспышку гнева и пересчитав людей, которые уже превратились в заложников, я посмотрел изображение из пятьсот семнадцатой каюты, представил ближайшее будущее жертвы насильников и заскрипел зубами от бессилия. Потом мазнул взглядом по парочке, сопровождающей меддроиды с совсем мелкими девчушками, как-то унял ярость, решительно свернул кучу окон, в одночасье ставших абсолютно бесполезными, и повернулся к девчонкам:
– Как вы, наверное, уже поняли, сука в бронике успела подать сигнал тревоги, и мне пришлось принимать экстренные меры. Результат… хм… несколько неоднозначен. С одной стороны, десять людоловов из семнадцати парализованы и вскоре перестанут представлять какую-либо опасность для кого бы то ни было; семь ублюдков, до сих пор пребывающих в добром здравии, надежно изолированы от абсолютного большинства пассажиров и членов экипажа; система жизнеобеспечения возвращена к базовым настройкам; «Левиафан» вывалится из гипера уже через сорок секунд, то есть, существенно раньше, чем было запланировано, и так далее. С другой – в распоряжении троицы главарей, в данный момент заблокированных в ходовой рубке, как минимум четверо потенциальных заложников; у пары, «развлекавшейся» в пятьсот семнадцатой каюте, еще трое; смешанная двойка, в момент падения системы двигавшаяся по коридору четвертой палубы, почти наверняка попытается использовать в том же качестве близняшек лет десяти. Ну и, до кучи, тем пассажирам и членам экипажа, которые очнутся от медикаментозного сна в спасательных капсулах, медблоках и каютах, придется пережить десять не очень приятных дней.
– В каком смысле? – хором поинтересовались Болотниковы.
Без особого труда пережив легкое головокружение при переходе из необыкновенного пространства в обыкновенное, я криво усмехнулся:
– У меня была всего одна реальная возможность обезопасить людей от большинства наиболее вероятных неприятностей. Ею я и воспользовался.
– Неужели залил в систему…
Естественно, остальные девчонки не поняли причин ее безудержного веселья и забросали вопросами. Тратить время на пустопорожнюю болтовню я был не расположен, поэтому вытащил из ножен любимый тесак и приступил к не очень приятной, но необходимой процедуре – стал лишать людоловов даже призрачного шанса кому-нибудь навредить. Ну и, естественно, прислушивался к тому, что несла Беклемишева:
– Один из патриархов рода Логачевых, Фрол Романович по прозвищу Озорник, в молодости входил в десятку самых известных хакеров Империи. Его отношение к Закону было предельно уважительным, так что весь свой талант он тратил на помощь ИСБ и сногсшибательные розыгрыши. Не унялся и после того, как остепенился и вернулся в родное поместье. Однако параллельно издевательствам над старыми друзьями и родственниками стал натаскивать талантливую молодежь. «Хаос», от настоящего названия которого воспитанные девушки обязаны падать в обморок, он написал в молодости. А потом долгие годы использовал в качестве учебного пособия. Стараниями таких деятелей, как мой любимый мужчина, эта программа постепенно обросла кучей разнообразных дополнений и превратилась в настоящий кошмар для программистов!
– Реанимировать систему безопасности «Левиафана» и искины корабля можно даже не пытаться… - перерезав очередному «паралитику» связки под коленями и под мышками, добавил я. – Все, что я не внес в реестр исключений, окончательно и бесповоротно мертво, а попытка получить доступ к этим самым исключениям «положит» практически любое используемое устройство.
Забава, слушавшая этот монолог с довольной улыбкой, вдруг помрачнела, торопливо оглядела бесконечный ряд заблокированных люков спасательных капсул, затем пробежалась по сенсорам комма и, наконец, доперла до некоторых следствий применения… хм… «Хаоса»:
– Связи нет и вряд ли появится, все двери заблокированы, вероятнее всего, наглухо, и ты упомянул про десять не очень приятных дней… Яр, что еще я упустила?!
Я деловито перерезал последнюю связку, вытер нож о комбез жертвы и выпрямился:
– Корабль и капсулы переведены в противоабордажный режим, а все арсеналы, двери, лифты и большая часть межпалубных переходов в режим «Монолит». Наглухо заблокирована любая связь, включая межсистемную. Внутренняя Сеть, генераторы рекламы, голограмм и иллюзий приказали долго жить. ВСД «видит» только продукты питания, причем те, химический состав которых не позволяет использовать их в качестве компонентов самодельной взрывчатки. Изменение настроек системы жизнеобеспечения невозможно. Для возвращения в строй гиперпривода требуется физическая замена блока управления. И еще кое-что по мелочам…
– Когда ты все это успел? – ошалело захлопав ресницами, спросила Лиза.
– Основной объем работы был проделан еще во время занятий с дядькой Фролом и под его же контролем… - честно признался я. – А тут я, в основном, «допиливал» уже имевшиеся теоретические заготовки под вполне реальную конкретику.
– Миленько… - хмыкнула Федосеева и задала правильный вопрос: - Кто идет на охоту за смешанной парой?
Я подкинул нож, поймал его за лезвие, заляпанное кровью, и протянул Панацее:
– О целях этих ублюдков мы до сих пор не знаем ровным счетом ничего. Следовательно, Забаве придётся провести экспресс-допрос в полевых условиях, ты, Даша, будешь ее прикрывать, а охотиться пойду я в компании с Настей и Лизой…
Глава 13
Глава 13. Анастасия Шереметева.
25 марта 2352 года по ЕГК.
По пути к единственному межпалубному переходу, оставленному незаблокированным, Локи не сказал ни слова. Зато оказавшись на площадке перед единственным широченным пандусом, ведущим вниз, вдруг остановился, задумчиво оглядел стены, отделанные розовым мрамором или высококачественной имитацией под этот материал, и, не отрывая взгляда от далекой двери седьмой палубы, негромко заговорил: