Локки 6. Потомок бога
Шрифт:
— А звук есть? — спросил я у зеркала.
Зал тотчас наполнился гневным неразборчивым бормотанием, явно принадлежащим раненому богу.
— Хеймдалль, ты меня слышишь? — проговорил я, подхромав к зеркалу.
Бог резко вскинул голову, покрутил ею, словно искал источник звуков, а затем яростно выпалил:
— Слышу, мерзкий выродок! И если ты не поможешь мне отсюда выбраться, я тебя…
— Полегче, приятель. Ты не в том положении, чтобы понапрасну угрожать мне или уж тем более оскорблять. Ты должен уяснить, что теперь я командую этой башней. А она
Мужественное лицо Хеймдалля на миг исказилось, а во взгляде мелькнул страх. Кажется, он допускал мысль, что башня Древних действительно может сотворить такое.
— Чего ты хочешь, Локки? — мрачно спросил он, сдвинув белёсые брови. — Просто жаждешь поиздеваться?
— Ну, не без этого, — признался я. — Всё-таки приятно смотреть на того, кто в сотни раз сильнее меня, но в итоге его удалось переиграть. Третий ключ у меня в руке, а ты заперт в зеркальном лабиринте, из которого никогда не выберешься без моей помощи.
— Не отдавай ключ Ивриму! Молю! — страстно выдал бог, встав на ноги.
— Хеймдалль, кажется, ты уже убедился, что у меня всё схвачено. Я перехитрю Иврима.
— Ты не понимаешь…
— Понимаю! Давай лучше заключим безумно выгодную для тебя сделку. Я выведу тебя из башни, а ты поклянёшься дать мне немного своей кровушки и перестать искать моё настоящее тело. Да и, вообще, откажешься от любых действий, способных навредить мне. А ещё я даже готов сохранить в секрете ото всех, как мы тут славно порезвились.
— А если я откажусь? — хрипло произнёс он, играя желваками, едва не протыкающими бледную кожу.
— Ничего страшного не случится. Я глубоко убеждён, что башня не сможет свести тебя с ума. Рано или поздно ты выберешься, а затем начнёшь искать меня, чтобы жестоко отомстить, — иронично проговорил я, давая понять своим тоном, что абсолютно не верю в способность бога одолеть башню.
— Ты ведь даже не понимаешь, чему стал хозяином, — вдруг глухо проговорил Хеймдалль. — Не знаешь, на что способна эта башня, и кто её построил.
— А ты знаешь?
— Кое-что мне известно, — ответил тот. — Я бродил по множеству миров и давно знал, что в этой башне хранится ключ от клетки Иврима.
— А чего не сказал Одину?
— Всеотец мудр, но порой слишком рискует. А тот, кто войдёт в эту башню, уже не выйдет, если не сможет покорить её. Даже бог будет здесь заперт на веки вечные. Я опасался, что Один попытается это сделать. Да и в целом башня хорошо хранила ключ, пока не появился… ты. Но я допускал мысль, что ты можешь покорить её, потому и пошёл за тобой, рискнув своей жизнью.
— Да, я такой. Впереди меня всё цветёт, а позади горит. И чего ты хочешь, Хеймдалль? Ты же не просто так рассказал мне о башне.
— Я предлагаю тебе вместе раскрыть все тайны этой башни, проникнуть в знания тех, кто построил её. Без меня ты не сможешь сделать этого, а наверняка жаждешь.
Да, тут меня Хеймдалль раскусил. У меня
— Ладно, уговорил. Как только я разберусь с Ивримом, сразу приступим к башне. Но твоя кровь мне нужна будет перед решающей встречей с ним. Я должен быть максимально сильным, чтобы одолеть его.
Хеймдалль задумался, хотя мы вроде бы все обсудили. Всё же он спустя минуту проговорил мрачным голосом:
— Кажется, у меня нет выбора. Я согласен. Надеюсь, вы со Всеотцом сумеете переиграть Иврима.
— Как два пальца об асфальт, — усмехнулся я и следом обменялся с богом клятвами. — Итак, зеркала, покажите, как Хеймдаллю выбраться из башни.
Те показали такой головоломный маршрут, что я аж рот раззявил. Оказывается, уровень с коридорами имеет огромные размеры. Это была пространственная магия невероятной сложности! Легче змея Ёрмунганда засунуть в ореховую скорлупу, чем сотворить такое. Снаружи-то башня казалась довольно небольшой, а внутри… ого-го!
Хеймдалль бы тут до скончания веков бродил в поисках выхода, но и так ему придётся идти очень далеко. А у меня нет времени на то, чтобы подсказывать ему, куда повернуть. Я уже чувствовал некую размытость реальности, которая наступает перед переносом. Надо было срочно что-то придумать!
— Башня, я приказываю тебе перестроить коридоры так, чтобы они все вели к выходу! — на одном дыхании отбарабанил я, часто-часто дыша от волнения.
К несчастью, зеркала показали, что башня положила болт на мой приказ. То ли она не умела так делать, то ли я получил доступ с ограниченными функциями, не позволяющими мне так радикально вмешиваться в конструкцию башни.
— Разорви тебя Хель! — в ярости выпалил я и следом аж вздрогнул от пришедшей мне на ум гениальной мысли. — Башня, пусть потухнут зеркала в тех коридорах, которые не ведут к выходу!
Вот тут строение Древних послушалось меня. Уровень с зеркальными коридорами практически полностью погрузился во мрак. И только один путь остался освещённым.
— Хеймдалль, иди туда, где горят зеркала. Этот путь выведет тебя наружу! — выпалил я, погружаясь во мрак перехода.
Он так стремительно захлестнул меня, что последние слова с трудом вылетели из моего горла. И я даже не понял, успел сказать их или лишь подумал, что сказал.
Тьма затопила мой разум. А когда она схлынула, я осознал, что лежу в повозке, скрючившись в позе эмбриона.
— Получилось, — потрясённо прошептал Иврим, грубо вырвав из моих сведённых судорогой пальцев третий ключ.
Он блеснул в свете, испускаемом трепещущим язычком оплавленной свечи, рядом с которой валялось несколько огарков. Они наполняли запахом воска пыльный горячий воздух Пустоши.
— Пришлось потрудиться, — просипел я, мигом запустив «регенерацию».
Она начала восстанавливать покрытую липкой сукровицей спину, а ещё принялась сращивать мелкие царапины и ссадины. Даже убрала синяки, оставленные на горле пальцами бога.