Локки 6. Потомок бога

Решетов Евгений Валерьевич

Глава 23

Я продолжал держать зеркальце, а то показывало комнату, где мрачно хмурились графиня и баронесса. Причём их лица были немного размыты, как и всё остальное. Качество изображения было неидеальным.

— Надо бы провайдеру пожаловаться, — иронично пробормотал я.

На самом же деле проблема, скорее всего, заключалась в том, что зеркало в комнате красоток было плохого качества или его просто покрывал тонкий слой пыли. Однако я всё равно видел их измождённые мордашки и покрытые запёкшейся кровью кожаные доспехи.

Они явно совсем недавно вели бой. Может, на Брек-Ган напали хаоситы, а может, полковник Рыльский вместе со своими людьми уже захватил другой городок зверолюдов.

— Громов точно разозлится, если мы ему расскажем о Павле, — проговорила Огнева и изящным движением убрала тёмный локон, упавший на карие глаза, сверкающие на смуглом лице.

— Угу, — поддакнула блондинка и зло процедила: — Отец приказал мне очаровать Павла, чтобы потом использовать в интересах нашего рода.

— Мой сказал примерно то же самое, — пробурчала мулатка и глянула во тьму за окном.

— Ещё бы. Они сделаны из одного теста. Всех и каждого хотят использовать, чтобы увеличить влияние рода. Плетут свои сети как пауки. А я просто хочу выйти замуж по любви! — горячо проговорила Белова и закинула ногу на ногу, сидя на грубой колченогой табуретке.

Огнева никак не прокомментировала её слова. Она задумчиво потёрла подбородок крепкими пальцами и протянула:

— Я вот только одного не понимаю… Если верить слухам, выходит, что Александр — это незаконнорождённый сын чуть ли не самого императора. И старший Громов просто вырастил его. Казалось бы, он сыграл свою роль. Так почему аристократы настолько озабочены тем, чтобы заиметь какое-то влияние на Громова-старшего и его семью?

— Дорогая, ты как-то наивно рассуждаешь, — улыбнулась блондинка.

Огнева, против моих ожиданий, не стала возмущённо вскидывать голову и метать глазами молнии. Она лишь вопросительно вздёрнула чётко очерченную бровь, совсем не обидевшись на слова графини.

А та продолжила говорить:

— Пойми, многие считают, что даже если Александр Громов никогда не вернётся в лоно вырастившей его семьи, она всё равно будет занимать в его сердце какое-то существенное место. А значит, через Громовых можно будет на него влиять. Потому-то аристократы сейчас так взбудоражены. И мне думается, что, если Громовы не дураки, они поймут, что им нужно на время затаиться в каком-то безопасном месте.

— Ну, Александр не дурак. Он точно что-нибудь придумает. А нам бы надо придумать, как ему передать слова графа Рыльского-старшего. Он же просил нас устроить ему встречу с Александром. Кажется, граф решил извиниться перед ним.

— Пфф! — насмешливо фыркнула блондинка, изогнув пухлые губы в жёсткой усмешке. — Да сейчас все хотят извиниться перед Александром.

Хм, судя по всему, девушка фыркнула довольно громко, но из зеркала вылетел чуть ли не шепот. М-да, звук совсем не стерео, но зато Хеймдалль ничего не услышит. Он всё так же копошился в дальней части комнаты, будто нашёл что-то интересное. К сожалению, за его широкой спиной не было видно, что именно изучает бог.

Меня сразу же разобрало

любопытство, но тут вдруг Огнева проникновенно спросила у Беловой:

— Ты всё ещё любишь Громова?

Блондинка подумала и проговорила, тяжело вздохнув:

— Не знаю. Он мне дорог, но, кажется, я начала воспринимать его как друга. Он как будто не от мира сего. Порой совершает такие поступки, которые даже меня заставляют вздрагивать. Когда я была подле него, то на многое не обращала внимания, а оказавшись вдали от Александра, сумела взглянуть на него иначе.

Громов-младший поражённо ахнул внутри меня и потребовал, чтобы я немедленно сказал Беловой нечто такое, что снова укрепит её любовь ко мне. А я ответил ему, что, во-первых, у зеркальца нет такой функции. И во-вторых, меня всё устраивает, хотя, конечно, и неприятно осознавать, что кто-то способен разлюбить такое замечательное существо, как я. Однако у меня не было планов жениться на графине или совершить какую-то похожую глупость, а потому её заявление даже обрадовало меня.

— А ты любишь его? — из-под густых ресниц посмотрела Белова на баронессу.

Та пожала плечами и сменила тему, устало помассировав виски:

— Нам уже пора спать. День был сложным. А завтра нас ждёт долгий путь. Рыльский сказал, что мы должны соединиться с другими полками, чтобы отразить атаку мощного войска хаоситов. Говорят, его ведут жрецы Сварга и благословлённые им зверолюды.

Белова что-то ответила ей, но я уже не услышал её слов из-за грохота, который прокатился по Башне. Она содрогнулась всем каменным телом, будто живое существо. С потолка посыпалась пыль, а одна из полок с шумом рухнула на пол и раскололась на несколько частей. Даже статуя Древнего упала и уставилась светящимися глазами в потолок.

Хеймдалль же с испугом отпрыгнул от полки, швырнув на неё каменный шар. Тот бешено пульсировал зелёным светом и крутился на одном месте.

— Дебил, ты что натворил?! — в ярости бросил я богу, схватившись рукой за полку, дабы не упасть. Пол дрожал, стены вибрировали, и откуда-то снизу нарастал высокий гул, ввинчивающийся в уши как ржавый тупой штопор. — Включил кнопку самоуничтожения?!

— Сам ты дебил! — огрызнулся бог, полоснув меня гневным взглядом.

— Что ты сделал с этим шаром?! — выпалил я и бросился к пульсирующей вещице, начавшей крутиться ещё быстрее. — Башня, успокойся! Башня, я отменяю активацию этого шара!

Но она не послушала меня. Мало того, Башня внезапно сильно вздрогнула, будто в неё ударили чудовищно огромным тараном. Пол под моими ногами взбрыкнул, и я чуть не растянулся, но сумел удержать равновесие и подскочил к сошедшему с ума шару.

— Да ничего я не делал! — протараторил бог, лихорадочно осматриваясь, словно искал путь к спасению. — Просто взял этот шар, да и…

Асгардец замялся.

— Что «да и»?! Говори, млять, быстрее! Пока Башня не рухнула! — выхаркнул я и покачнулся из-за очередного вздрагивания строения. С грохотом упала ещё одна полка, из кладки выпал булыжник, а некоторые каменные скрижали посыпались на пол.