Лола Карлайл покажет всё
Шрифт:
Атлантика продолжала бить Дору Мэй. В темноте каюты Макс держал Лолу за руку и просто слушал звук ее голоса, перескакивающего с одного предмета на другой. Она говорила о своем бизнесе, своей семье и исключении Крошки из школы для собак. И с каждым проходящим часом нож в груди Макса вращался все сильнее. Каждую минуту ему приходилось бороться с желанием обнять ее и спрятать лицо у нее на шее. Неважно, как он старался игнорировать это, с каждым прикосновением, звуком и вздохом, она вырезала его сердце.
Яхта кренилась на левый борт, и несколько раз Макс думал, что
Когда первые лучи утреннего солнца, наконец, коснулись окон, Макс положил Лолу на пол, подложив подушку с сиденья ей под голову.
А затем вышел, чтобы осмотреть повреждения.
Во второй раз, с тех пор как она ступила на Дору Мэй, Лола проснулась после ночи ада, в которую ожидала смерти. Она услышала, как дверь камбуза открылась, и приподнялась на локтях. Первое, что она заметила, это полное отсутствие движения. Яхта кренилась налево, но была совершенно неподвижна. Солнечный свет лился через окна и по плечам Макса, стоящего в дверном проеме. Он снял свой спасательный жилет.
Лола встала и проверила Крошку, спящего на диване. Она скинула свой спасательный жилет на пол, затем последовала за Максом наружу. Подняв одну руку ко лбу, девушка прищурилась из-за утреннего солнца. Примерно в сотне ярдов[105] впереди виднелись светлый песок и высокие пальмы, острые скалы и густая растительность. Несколько пальм и карибская сосна были вырваны штормом с корнем и наполовину лежали в воде. Дора Мэй села на мель в мелководном заливе с бирюзовой водой.
– Где мы?
– Не знаю.
– Думаешь, мы у острова? – она задалась вопросом вслух. – Или, возможно, это побережье Флориды? – добавила она с надеждой.
Макс указал на острые утесы и скалы слева.
– Это не похоже на Флориду. – Он тоже прикрыл глаза рукой. – Считается, что в составе Багам приблизительно семьсот островов. Думаю, мы причалили к одному из них.
– Думаешь, с другой стороны есть «Клаб Мед»? А может это один из уединенных островов, принадлежащих богатым и знаменитым.
Он уронил руку.
– Возможно, одного из твоих друзей.
У нее нет друзей, которым принадлежат острова.
– Есть только один способ это узнать.
Макс двинулся к платформе для ныряний, связал трос от спасательного плота с задней части яхты и бросил его на воду. К плоту был прикреплен кусок нейлонового шнура, и Макс потянул за него. За несколько секунд небольшая резиновая лодка надулась. И так же быстро в нескольких местах зашипело, и пузырьки воздуха вырвались на поверхность.
– Дерьмо. – Макс сложил руки на груди и хмуро смотрел на быстро тонущий плот.
– Ну, полагаю, это хорошо, что нам не пришлось покидать яхту прошлой ночью.
– Придется вплавь, – он взглянул на нее, и спросил, – как думаешь, ты сможешь?
– Да. – Так как она не планировала
Вместе они собрали еду и вещи, которые им понадобятся, когда они будут исследовать остров. Лола переоделась во фруктовое платье и нашла пару старых тряпичных кроссовок без шнурков, спадающих с ноги. Макс схватил клейкую ленту и встал перед ней на колени.
– Что случится, если я превращаюсь в принцессу? – спросила она, когда он взял ее лодыжку в одну руку и обмотал ленту вокруг кроссовка.
Его пристальный взгляд скользнул по ее голени, мимо колена, к краю платья.
– Что?
– Как Золушка.
Он вгляделся в ее лицо, потом потянулся за другой ногой.
– Думаю, тогда я стану Прекрасным Принцем.
Прекрасный Принц? Нет, но он притягивал ее. После того, как обувь плотно села на ногах, Лола расчесала волосы и почистила зубы, потом вручила Максу стакан со своей зубной щеткой. Не говоря ни слова, он воспользовался ей. Когда он закончил, то бросил и сумку Лолы и вещевой мешок, набитый вещами, в мусорный пакет и надул его воздухом. Он связал концы как можно сильнее, потом они все прыгнули с задней части яхты в воду. Макс, Лола и Крошка. Пенопласт, примотанный по бокам собаки, обеспечил необходимую плавучесть.
Теплая спокойная вода со сверкающими осколками голубого ничем не напоминала яростную бурю прошлой ночью. Такая обманчиво спокойная, что было трудно поверить, что она принадлежала тому же самому океану, который чуть не забрал их жизни.
В двадцати футах[106] от пляжа Лола встала и пошла через волны к берегу. Нежные волны плескались у задней поверхности ее бедер, она подхватила Крошку и несла его оставшуюся часть пути. Песок все еще был мокрым от шторма, и когда она поставила пса, тот побежал исследовать упавшую пальму.
Лола не знала, населен ли остров, или она просто обменяла одно бедствие на другое, но оказалось так здорово наконец-то встать на твердую землю, что в настоящее время остальное ее не заботило.
Она замерзла и промокла, и испытывала желание упасть на землю и поцеловать пляж. Вместо этого она упала на колени на сырой песок и подняла лицо к солнцу. Прошлой ночью она молилась о спасательном судне, но оно не прибыло. Возможно, Бог давал ей иной путь сбежать с Доры Мэй. Другой шанс спастись.
Солнце касалось ее лица, легкие наполнял прохладный утренний воздух, и порыв эмоций стиснул ее грудь. Она жива. Прошлой ночью Лола несколько раз думала, что не доживет до утра. Несколько раз она могла бы заистерить и полностью слететь с катушек, если бы не Макс. Если бы не прикосновение его руки и ободряющий звук его голоса в темноте каюты.
После всего она и Крошка все еще живы, хотя легко могли утонуть. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Теперь, когда все закончилось, она послала Богу быстрое «спасибо» и почувствовала себя согретой изнутри, словно испытала чувство сопричастности. Не то, чтобы он у нее когда-нибудь был, но, взрослея, она много повидала. Если не чувство сопричастности, тогда просто великолепный момент, чтобы ощутить ценность жизни. И почувствовать, как влажное платье липнет к коже, а зернистый песок забился в обувь и между пальцами ног.