Лорд блуждающих земель
Шрифт:
Сразу ответить я не смог, потому что вообще не задумывался, что у неё есть заряд. Но определённая волна от неё исходила. Это тоже самое, что держать заряженный крисл, ты чувствуешь, как сила внутри него пытается вырваться наружу. А пустой — мёртв до тех пор, пока ты его не зарядишь.
Для пробы я соединил им ещё два огромных валуна. И в этот момент почувствовал… Это ощущение прошло сквозь всё моё естество. Артефакт был весьма и весьма могущественным, но сейчас он был почти разряжен и работал из последних возможностей.
Я поделился своими соображениями
— Мне кажется, что он стал легче после использования, — сказал я, взвешивая «скипетр» на руке. — И вообще, кажется, он близок к тому, чтобы разрядиться.
— Пойдёмте, — Горный буквально горел идеей и торопился воплотить её в жизнь.
— Куда? — поинтересовался я.
— К Ледяному. Он же у нас самый умелый артефактор, — тут маг земли заметно смутился, но очень быстро нашёлся. — Он точно знает, как можно зарядить эту штуку. Если выйдет, то стену мы вокруг города построим дня за два.
— Живую? — спросил я, подмигнув.
— Да хоть охотящуюся на монстров, — ответил Арсений Олегович, ускоряя шаг.
Я невольно представил такую стену и восхитился. То, что надо. Правда, тогда стена отчасти будет големом. А для его создания мне придётся не хило поднять свой уровень сил.
Дмитрий Егорович по своему обыкновению оказался не очень доволен тем, что его беспокоят. Недовольство это распространялось даже на лорда. Естественно, я сделал себе заметку, что нужно получше следить за этим артефактором. Но сейчас его услуги были действительно нужны.
— У нас к тебе срочное дело, — проговорил я, выкладывая перед Ледяным артефакт на стол.
Честно говоря, даже не хотелось этого делать, особенно, когда я увидел, как загорелись глаза Дмитрия Егоровича. Но ничего другого мне не оставалось, так как заряд жезла действительно иссякал.
— Где вы это взяли? — недовольство в один миг покинуло его лицо и там остался только жгучий интерес. — Это же… это же…
— Похож, — согласился с мыслями Ледяного Арсений Олегович. — Но, мне кажется, это не может быть он. Что-то наподобие…
Я откровенно не понимал, о чём они говорили, но это было и неважно.
— Нужно срочно понять, как именно это заряжать, ясно? — поинтересовался я. — Если получится, это будет очень полезно для лагеря.
— Для лагеря, — странным голосом повторил Ледяной. — Это вообще огромный шаг для человечества, — но тут он спохватился. — Я обязательно найду способ его зарядить. Если, конечно, он мне поддастся.
— А что, может быть иначе? — приподняв бровь, спросил я.
И тут вспомнил, что у Горного не получилось скрепить булыжники в то время, когда у меня это получалось, походя.
— Если это то, что я думаю, — проговорил он, сверкая глазами, которыми пытался просверлить во мне дырку, — то далеко не каждый человек может пользоваться данной вещью.
Оставив артефакт скрепления на попечение Ледяного, что отозвалось у меня негативными чувствами, я пошёл к шатру боевых магов. На сегодня был назначен суд. Причём назначен он был на утро, но в связи с тем, что первую половину дня все спали после переноса камней, его перенесли
Я долго думал, что мне делать, так как нападение на лорда-правителя — серьёзное нарушение. Но дело в том, что муж Алины был в тот день под воздействием алкоголя. Причём, из речей Горитрубова я понял, что самогон именно с данной версией жомалистового дерева он начал делать только-только, и Бугаев — такова была фамилия Степана, был первым, кто попробовал этого варева от души.
Нет, было бы под моим управлением сто тысяч человек или, скажем, миллион, возможно, пропажа одного ничего бы не решила. Но сейчас, когда у меня всего лишь триста девяносто человек… и всего девять девчонок беременны… Так что даже до четырёхсот добить удастся не слишком быстро…
Я вздохнул. Подобные размышления не приносили мне душевного спокойствия. Но я понимал, что все эти мысли не содержат в себе конструктивного зерна. Первое, что надо сделать, дать понять своим подданным, что их жизни ничего не угрожает. Дать уверенность в том, что завтра будет только лучше. И вот тогда моя община начнёт постепенно увеличиваться.
Но я всего лишь несколько дней тружусь лордом, так что наверняка найду выход из сложившейся ситуации.
Как ни странно, на суд пришла почти вся община. По крайней мере, было никак не меньше трёхсот человек. Возле шатра боевых магов поставили два помоста. Один — поменьше, для осуждённых, второй — побольше, для меня и Богатырёва, стоящего за моим правым плечом.
Я решил начать с самой простой задачи.
— Сквозняковский, — назвал я фамилию мага, и он тут же вытянулся в струнку.
Судя по всему, человек давным-давно протрезвел, и даже не понимал, за что его кинули в острог. Ко мне даже подходила какая-то девушка и просила за него. Даже пыталась намекать на неприличное, но я отмахнулся. И вот теперь этот худой до неприличия маг был ещё и бледен, словно сама смерть.
— Ты обвиняешься в саботаже жизненно необходимых работ, таких, как уход за растениями, составляющими часть продовольственной безопасности общины, — народ на площади сразу же ахнул, потому что обвинение не касалось алкоголя, я сразу же начал с последствий, и вот это людям было непривычно. — В дополнение к этому в связи с твоими действиями или бездействиями было уничтожено одно из столь важных растений. При этом едва не пострадала маг земли Кристина Романовна Гранитова. Причём ты даже не смог исправить сложившуюся ситуацию в связи с тем, что был крайне пьян. Что можешь сказать в своё оправдание?
— Дык… Я же… ну как… — Сквозняковский явно потерялся и не мог толком объяснить, что думает, но я стоял и ждал, мне было нужно, чтобы он выпил эту чашу до дна. — Мне просто принесли самогон на работу, как обычно. Я чуть-чуть выпил и отключился. Обычно могу работать, а тут почему-то нет. Я же не специально, правда. Я работал. И буду. Только не изгоняйте! Пожалуйста!
— Ещё и в сговоре, с группой лиц, — обречённо вздохнул я и покачал головой.
Вперёд вышла та самая девушка, которая пыталась у меня вымолить прощение Сквозняковского.