Лось в облаке
Шрифт:
— Не упаду, Санечка, миленький, мама только тебе доверяет, даже Мишке не велит, а он и рад, пройдоха. Ну покатай, Сань, — она запрыгала на месте от нетерпения, молитвенно сложив ладошки.
— А это кто? — Она заметила Вадима и с детской непосредственностью разом переключила внимание на нового гостя, уставив в него большие доверчивые глаза.
— Это мой друг, Вадим, он из Ленинграда, приехал к нам на каникулы, — объяснил Саня.
Увидев незнакомого мальчика, Вера, казалось, вспомнила, что она уже не ребенок, задичилась и убежала.
— Все,
Вадим принес ему свои поздравления, глядя при этом куда-то вбок. Стоило ему вспомнить жестокие Мишкины слова, и обида камнем поворачивалась в сердце.
— Садитесь за стол, гости дорогие! Не стесняйтесь, угощайтесь и веселитесь, — радушно провозгласил Мишка.
Вадим сел за стол, а Саня задержался на минуту с Михаилом, перекинулся с ним несколькими фразами, после чего чествование именинника началось. Родителей Мишки то ли не было дома, то ли они намеренно не показывались, чтобы не стеснять молодежь. На празднестве присутствовали одноклассники Михаила, ребята помладше, из его компании, несколько подружек Веры и все соседские дети. Стол был уставлен жареными курами, пирогами, салатами, большими вазами с фруктами и бутылками с лимонадом. Михаил сидел во главе стола и милостиво принимал поздравления.
Вера заняла место рядом с Саней, ухаживала за ним, без конца подкладывала ему в тарелку еды, невзирая на протесты, и смотрела на него с неприкрытым обожанием. Вадим был поражен, тем более что никого это, кроме него, не удивляло.
Спиртных напитков на столе не было, но кто-то из старших ребят тайком принес бутылку водки, которую отправились распивать в дом так, чтобы не увидела Вера.
— Ябеда сразу настучит родителям, — предупредил Мишка, как только Вера отошла к подругам. — Сань, бери Вадима, пошли ко мне, пропустим по одной.
— Ты же знаешь, я не пью, и вам не советую.
— Ну не пей, нам больше достанется, а все равно пошли, поговорить надо.
Включили магнитофон, и оставшаяся в саду детвора пустилась в пляс.
Комната у Мишки была престранная. В ней находилось два стола, поставленных рядом в виде буквы «т», как это делается в кабинетах партийных деятелей, по сторонам одного стола, как и положено, стояли стулья, над начальственным креслом на стене висел фотографический портрет Мишки в костюме и при галстуке.
— Прошу садиться, — с царственным видом предложил хозяин, опускаясь в кресло под собственным портретом.
— Это еще что за цирк? — приглушенно спросил Вадим.
— Мишка мечтает стать большим начальником и готовит себя к этой роли заблаговременно, — спокойно пояснил Саня.
— Да у него крыша поехала, — прошипел Вадим.
— Что ж, у каждого крыша едет по-своему, — невозмутимо возразил его друг.
Тем временем на стол водрузили бутылку и поставили маленькие стаканы.
Мишка обратился к Вадиму:
— Сане я не предлагаю, он зарекся водку пить из-за своего отца, но тебе-то можно самую малость?
— И
— Жаль, хотел выпить с тобой на мировую. — Он залпом проглотил содержимое стаканчика и вытер рот рукавом. — Я тебе вчера гнусностей наговорил, только это по незнанию. Саня мне все разъяснил и указал на мои ошибки. Критику признаю справедливой, приму все необходимые меры для устранения недостатков…
— Михаил, не увлекайся, — прервал его Саня, — извинись по-человечески, не тяни волынку.
Мишка от одной выпитой рюмки моментально захмелел и пошел на Вадима, вальяжно раскинув руки, с пьяным восторгом на лице:
— Дружбан, забудем все! Дай-ка я тебя от души расцелую!
Саня встал перед ним.
— Ми-ша, — раздельно произнес он, — на генерального ты пока не тянешь.
В дверь требовательно забарабанили.
— Вера! — мгновенно трезвея, произнес Мишка. — Везде достанет. Прячьте все, живо! Вовка, иди открой.
Вошла Вера в сопровождении любопытной малышни. Саня поспешно отвернулся к стене, опасаясь, что она заподозрит его в причастности к несанкционированной пьянке, и принялся с величайшим вниманием разглядывать репродукцию картины Саврасова «Грачи прилетели». Точно такая же висела у него дома, в его комнате, и даже Вадим уже знал каждый ее штрих наизусть.
— А ничего картина, да? — сказал Вадим.
— Блеск! — отозвался Саня, отступая на шаг с видом эстета.
— Первый раз видишь? — спросил Вадим.
— Таким произведением можно любоваться бесконечно! — воскликнул тот и подкрепил свои слова вдохновенным жестом.
Вадим пихнул его в бок. Саня обернулся и оказался лицом к лицу с Верой и еще с десятком ребят, которые, вытянув шеи, выглядывали из-за ее спины и недоуменно таращились на объект, привлекший внимание всеобщего любимца.
— Вы почему заперлись? — спросила Вера, обводя собравшихся подозрительным взглядом. — Водку пили? Я все папе расскажу!
Она по-детски гневно и непримиримо воззрилась на Саню.
— Не вздумай меня обманывать! — заявила юная командирша и топнула ногой.
Саня молчал и ласково улыбался ей своей обаятельной улыбкой. Она безо всякого стеснения притянула к себе его голову и обнюхала губы, ноздри и даже светлые пушистые ресницы.
— Вот здесь забыла, — сказал он, прикладывая палец к щеке.
Проигнорировав последнее замечание, она с неподражаемой важностью взяла его за руку и повела за собой, словно пленника, добытого в бою. Прежде чем выйти, девочка погрозила пальцем брату и его сообщникам.
— Фу-у, пацаны, кажется, пронесло, — с облегчением вздохнул Мишка. — Вадь, сиди тут. Если снова с ревизией нагрянет, мы тебя предъявим как доказательство трезвости. Хотя, раз Саня с ней, вряд ли снова придет.
— Почему Вера так к нему привязана? — спросил Вадим.
— А, долгая история, — махнул рукой Мишка, — если вкратце, так можно сказать, что он ее выходил, а то она чуть было инвалидом не осталась.