Лотосы Юга (Третье Айденское странствие)

Лэрд Дж.

Он не хотел спрашивать дорогу, чтобы не выдать своего интереса к опальному вельможе, и руководствовался только краткими описаниями искомого места, полученными от Састи. Ар'каст, военный советник ад'серита, обитал где-то к западу от Садов Радости, меж благородным адмиралом П'теленом и почтенным лесоторговцем Ин'топуром. Часа за три до заката Блейд нашел его дом. Дворец был не хуже прочих; и, хотя это обширное двухэтажное строение не могло тягаться с наследным замком бар Ригонов, его ухоженный вид свидетельствовал, что положение Ар'каста в эдорате Ксам было почетным и прочным. Что же с ним приключилось?

Блейд дважды проехал мимо столба с серебряным

щитом, разглядывая увитый лианами фасад, маячивший за деревьями. Там царила полная тишина; не бегали слуги, не появлялись всадники и паланкины, окна и двери были затворены. Имения соседей, адмирала и торговца - как и прочие, попадавшиеся страннику по дороге, - выглядели куда оживленнее; здесь же все казалось погруженным в глубокий траур. Щит с титулами Ар'каста, однако, не сняли, и Блейд счел это хорошим знаком, решив, что для ратонского разведчика еще не все было потеряно. Скорее всего, он находился под подозрением, и оставалась надежда, что ему удастся оправдаться.

Странник вернулся в Сады Радости, снял домик неподалеку от въезда, заплатив за три дня вперед, велел поставить коня рядом с верандой и подавать ужин. На этот раз ему прислали пятерых девушек - с фруктами, вином, тушеной птицей и свежими лепешками; последняя из красавиц несла лютню. Блейд оставил все, кроме девиц и лютни, приказав не беспокоить его до следующего полудня.

Когда разочарованные красотки удалились, он поел, скормил коню лепешки и остаток фруктов, и вздремнул пару часов. К тому времени, когда в небесах зажглись звезды и круглый диск Баста взошел над горизонтом, он был свеж и бодр, словно проспал целую ночь.

Спрятав в седельную сумку один из кошелей и плащ, Блейд проверил оружие. Ятаган у него был отменный, но слишком коротковатый; может, в доме Ар'каста он найдет что-то более подходящее? Кстати, странное ремесло выбрал этот Ар'каст - военный советник и стратег. Что ратонцы понимают в войне и битвах? Впрочем, Ар'каст прожил в Ксаме десятки лет... возможно, он и в самом деле стал великим стратегом и тактиком. Но чисто в теоретическом плане, решил Блейд; без сомнения, войск Ар'каст не водил. Все равно странно... Для ратонского наблюдателя было бы естественным избрать какое-то мирное занятие вроде торговли...

Размышляя на эту тему, он застегнул перевязь с метательными ножами, повесил саблю через плечо, сунул за пояс кинжал. Тяжелый кошель с золотом болтался у бедра, и Блейд, подумав, подвязал его сзади на поясницу. Теперь он приготовился к любым неожиданностям; золото, клинок и конь позволяли разыграть любой вариант, от подкупа и сражения до бегства.

Тихо ступая в своих мягких кожаных сандалиях, он вывел вороного на дорогу, вскочил в седло и неторопливо двинулся в объезд уснувших Садов Радости, стараясь держаться в тени деревьев. Прилетел Шараст, Ветер хитроумия и обмана, ободряюще потрепав странника по волосам; потом раздался негромкий посвист Грима, призывавшего держать клинок наготове. Блейд усмехнулся и ударил пятками в бока своего скакуна.

У столба с серебряным щитом он беззвучно спрыгнул на землю, завел коня в парк и привязал шагах в сорока от дома. Окна его были по-прежнему закрыты, но внимательный осмотр позволил обнаружить свет на первом и втором этажах, пробивавшийся сквозь ставни и шторы. Сначала Блейд исследовал нижнее окно вернее, целых три, находившихся в самом конце левого крыла. Стекол, ввиду теплого климата, в окнах не было, и их прикрывали только массивные бронзовые ставни. Приникнув к щели, он установил,

что здесь находилась кухня - весьма обширная и достойная такого богатого дом а. В ней у длинного стола сидели за пивом пять-шесть мужчин, повара да охранники с короткими саблями у пояса; вид у всех был невеселый.

Хмыкнув, Блейд отступил под сень древесных крон и отправился к правому крылу. Тут вдоль второго этажа тянулся балкон, на который выходили три или четыре двери; все, кроме одной, закрытые. Опробовав прочность лиан, подымавшихся до самого балкона, странник довольно кивнул и пополз наверх. Корявые плети, по которым он взбирался, были толщиной с руку; они раскачивались под его тяжестью и чуть слышно шуршали, однако падение ему не грозило.

Осторожно преодолев каменный парапет, он очутился на балконе, довольно широком и напоминавшем галерею. Тут, под плотной завесой листвы, царила полная тьма, и лишь бледный луч, пробивавшийся в щелку между штор, высвечивал кусочек расписного пола размером с ладонь. Блейд не сомневался, что здесь находятся женские покои - подальше от кухни и на втором этаже. Ар'каст провел много лет в Ксаме, и дочь его могла оказаться ровесницей Арраха бар Ригона. Впрочем, даже от девочки десяти-двенадцати лет удалось бы получить немало ценной информации; с маленьким ребенком ситуация бы осложнилась, и тут оставалось рассчитывать лишь на какую-нибудь верную служанку или дуэнью.

Еще в Хораде, во время разговора с Азастой, он выяснил, что южане-разведчики, исправно снабжавшие Ратон сведениями о северных делах, становились удивительно немногословными, когда речь шла об их личной жизни. Почти никто не упоминал о своих туземных возлюбленных, о женах или о возрасте детей; возможно, они стыдились этого? Или считали недостойным внимания координационного совета? Поразмыслив, Блейд решил, что все они, включая и Асруда Ригона, попадали в ситуацию довольно трагическую. Плоть требовала своего, сердце нуждалось в любви - женской и детской; появлялись женщины и появлялись дети. Но дети принадлежали иному миру, не цивилизованному Югу, а варварскому Северу, и, вырастая, они впитывали большинство его пороков. Они могли убивать! Даже нежная Лидор, девушка крепкая и подвижная, сумела бы проткнуть кинжалом не одну глотку - если бы потребовалось. Кем же был в глазах своего отца Рахи Ригон, сардар гвардии, забияка и дуэлянт? Профессиональным убийцей?

Как бы то ни было, лет пять назад Ар'каст сообщил, что у него есть дочь - и больше никого. Вероятно, его возлюбленная либо умерла, как мать Рахи, либо покинула его дом; но ребенку было не менее пяти. Многое ли сможет рассказать пятилетняя девочка?

Блейд подкрался к раскрытой двери, присел на корточки и заглянул в щелку. Это была спальня, вся в шелках и коврах, с большим мягким ложем, зеркалом, низенькими столиками и разбросанными повсюду подушками; девушке, сидевшей скрестив ноги перед зеркалом, спиной к наблюдателю, было явно не пять лет. И не десять!

Затаив дыхание, он разглядывал смуглые лопатки, тонкий стан, перехваченный золотистым пояском, стройную шею, едва угадываемую под водопадом черных локонов, хрупкие плечи. На руках девушки выше локтей сверкали браслеты, волосы были убраны под диадему, а юбочка, прикрывавшая бедра, казалась облачком легчайшей газовой ткани. Комната выглядела богато, а ее полунагая хозяйка была в роскошном туалете - пусть даже он сводился лишь к украшениям и тому намеку на одежду, в которую она облачилась. Впрочем, бедная девочка, видимо, собиралась спать...