Ловцы душ
Шрифт:
– Какой ужас!
– я закрыла лицо руками.
– Он был лучшим видящим. Но теперь остается только догадываться, что же он узнал. И больше нет времени на новые попытки. Все предсказатели сходятся в том, что этот всплеск закончится большим столкновением сил. Одна из которых решит исход схватки. И, если тебя не будет с нами - мы обречены. Хотя...
– добавил он, - мы еще не все козыри из рукава достали.
Он посмотрел на Татьяну. Ну да, как же я могла не подумать об этом! Она ведь тоже... Такая,
– Хорошо, - сдалась я.
– Что теперь делать?
– Просто давай без самодеятельности, - скривился он.
– Никаких "отвезите меня домой"! Не время для истерик. Пойдемте со мной.
Мы следом за ним спустились по лестнице, прошли мимо столовой, заполненной людьми - в основном женщины. В большой комнате собрались мужчины. Я немного неуютно себя почувствовала в этой компании. Глеб вывел меня на середину комнаты, как на экзамене. Тане предложили стул у стены. Я поняла, что будут спрашивать.
Здесь были и пожилые, и молодые. В их взглядах, изучающих меня, не было похоти или даже намека на кокетство. Они ждали от меня чего-то. Меня охватила спокойная решимость. Я принялась в упор рассматривать экзаменаторов, мысленно отмечая: "Вот этот мощный, скорее всего, боец. Этот, похоже, видящий. А этот - целитель". В основном преобладали бойцы. От них разило физической силой и той самой железной стойкостью и смелостью, что я видела в Максе. Такие не думают - действуют быстро и жестко. Несколько целителей - послабее телом, тщедушнее. Но кисти рук тонкие, длинные, гибкие. "Они видят пальцами", - мелькнула догадка.
Наконец, я наткнулась на внимательный взгляд светло-серых глаз и поняла, что они с бесстрастностью рентгена рассматривают меня так же, как я всех присутствующих. На секунду почувствовала себя голой перед неприглядным мужчиной лет тридцати пяти, лысоватым, невысоким, с тонкими, в ниточку, губами. Такая бесцеремонность разозлила, и я тоже посмотрела на него нагло, прямо, но не раздевала взглядом, как он меня, а заставила почувствовать себя голым. Его брови удивленно полезли вверх, рот открылся, он, не отводя от меня взгляда, провел руками по груди, как видно, чтобы убедиться, что одет. Губы-ниточки поползли в сторону, открывая мелкие зубы. Это так он улыбался. Глаза его больше не казались колючими, теперь в них появилось теплое, дружественное снисхождение. Меня охватил азарт. Как же, не принимают всерьез! Смотрят как на девчонку малолетнюю!
От меня ждали чуда.
Глеб был прав: достаточно просто пожелать.
33
Это оказалось просто. Не успев сообразить, что именно хочу сотворить, представила, как все присутствующие взмывают в воздух. Комнату огласили возгласы, послышался шум падающих стульев и лавок, и всего
Мощный удар отбросил меня к стене, и я приложилась так, что, наверное, ненадолго потеряла сознание. Когда стала что-то понимать, увидела склоненные надо мной лица. Не злые, не обиженные. Кто-то смотрел с тревогой, кто - с опаской, кто - улыбался во весь рот. Только Глеб был зол, а колючеглазый потирал виски и выглядел усталым.
– С ума сошла?!
– накинулся на меня Борисыч.
Я сжалась в комок на полу и вздрагивала от его громкого шепота.
– Додумалась!
Он негодовал.
– Ладно, Глеб Борисович, успокойся, - произнес гость, подавая мне руку.
– Сами виноваты, нужно было объяснить девочке, что можно, а чего нельзя.
Я едва сдерживалась, чтоб не зареветь. А еще лучше - повернуться и уйти из этого дома. Надоело! Проверки эти, загадки... За кого меня принимают? Или пусть уважают и не играют в шпионов или пусть оставят в покое.
– Правильно, - кивнул колючеглазый, - меня, кстати, Алексеем зовут.
– Что правильно?
– сквозь зубы поцедила я.
– Думаешь правильно.
Я представила, что на меня надели шлем, как у космонавтов, непроницаемый, глухой. Нечего кому попало в моих мыслях копаться.
– Быстро учишься, - одобрил Алексей.
Глеб пришел в себя и сказал уже мягче:
– Пожалуйста, давай без самодеятельности? Мы не для того тебя прячем, чтоб ты сама показала врагам, где находишься. О себе не думаешь - вспомни, что случилось в Северном.
Теперь до меня дошло, что я натворила. Стало стыдно и страшно. Но, как обычно со мной бывало, не торопилась признавать ошибки:
– А предупредить нельзя было?!
– Да кто ж тебя знал, что ты тут фокусы начнешь показывать!
– гаркнул Глеб.
– Можно подумать! Скажите еще, что вы все не ждали от меня демонстрации силы!
– Да мы...
– осекся он, а я осмотрелась и увидела, что все смотрят на нас с почтением, как подчиненные на начальство, не встревая в разговор.
– Ну, все, закончим. Что сделано, то сделано,- сдался Глеб.
– Давай-ка, присядь за стол. Никто тебя больше проверять не будет.
Мужчины собрались у большого стола, придвинули стулья, расселись. Больше не обращая на меня внимания, принялись обсуждать какие-то технические вопросы, как я поняла, по защите поселка. Алексей сел рядом со мной и, улучив момент, пригнулся, зашептал в ухо:
– А ты молодец. Я думал, не смогу отбить.
Нехитрый комплимент согрел душу.