Ловцы душ
Шрифт:
Мне показалось, мир вокруг меня рухнул, остался лишь этот кусок земли, на котором боги свели троих - девушку, несущую магию древних, всесильного жреца жесточайшего из богов и правителя самой прекрасной страны под солнцем.
– Великий Жрец, - Тимнеон повернулся к Кетцалю и я едва успела опустить голову, чтоб он не увидел меня, - начни церемонию наречения.
Кетцаль поклонился и вышел на площадку перед троном. Я отступила в тень у стены, оперлась на нее, спасаясь от слабости
Ничего не случилось. Ни дрожи, ни безволия, ни подчинения. Пение Кетцаля не затронуло мою душу. Я смотрела на Тимнеона и скорбь жгла мое сердце. Богам было мало забрать у меня самого родного человека, теперь еще они проложили пропасть между мной и тем, в ком я видела свое отражение.
Он почувствовал мой взгляд. Повернулся и посмотрел в мою сторону, недоуменно подняв бровь. Тень надежно скрывала меня.
И тут вспыхнул огонь в каменных чашах.
Жрец закричал и изогнулся в божественном экстазе. Тимнеон побледнел и приоткрыл рот от изумления...
В наступившей тишине в зал вошла невеста правителя в окружении служанок и танцовщиц.
Тимнеон не мог оторвать взгляд от меня. Я тоже смотрела прямо, не отводя глаз. Все поняла, прочла на его лице. И еле сдержалась, чтоб не заплакать.
Он отвернулся, собрался, смотрел на приближающуюся процессию и лишь побелевшие от напряжения костяшки пальцев выдавали в нем волнение.
Кетцаль отошел назад, ко мне, освободив дорогу будущей правительнице. Шепотом спросил: "Ты боишься? Устала?" Я дотронулась до его плеча и отдернула руку от влажной горячей кожи. Он еще дрожал, приходя в себя после ритуала. Я упрекнула себя: он столько сил отдал служению, а теперь еще и тревожится за меня.
– Господин, если пожелаете, мы уйдем, - шепнула ему.
Он посмотрела на меня, затем перевел взгляд на правителя. Тот не сводил глаз с пышно разодетой девушки, медленно идущей к нему.
– Я не могу уйти сейчас,- с сожалением произнес он.
– Я должен их обручить.
– Прости, повелитель,- склонила я голову.
Он кивнул, довольный моей покорностью.
Я перевела взгляд на девушку. О боги, она совсем ребенок! Идет, с трудом переставляя ноги под тяжестью надетых на нее украшений. Лицо напуганное, на глазах - слезы. Темные волосы волной почти до пят, кожа цвета солнечных плодов цивы - смуглая, согретая жарким солнцем. Но красива, даже сейчас, такая юная. И она разделит ложе с Тимнеоном...
Девушка подошла к трону, присела в поклоне, поцеловала руку Правителя.
Кетцаль вышел вперед, соединил их руки и торжественно объявил о наречении.
Едва он вознес хвалу Орису, связавшему души, зазвенели струны серебряных ксантов. Гости принялись выкрикивать посвящения Правителю и Правительнице, желать им многих лун в единстве и радости, доброй земли и щедрого приплода.
– Дару, ты еще хочешь остаться?
– спросил меня Жрец.
– Как прикажешь, господин,- склонилась я.
Он пригляделся ко мне.
– Спустимся в сад, там чудесно в это время.
Я снова поклонилась и взяла его за руку.
– Кетцаль-ото!
– раздался голос Правителя, и шум стих.
Я обернулась к трону. Тимнеон сошел с постамента и направился к нам.
– Верховный Жрец, что за ману ты прячешь от нас?
– Прости, господин, я не думал, что ты снизойдешь своим вниманием ко мне,- Кетцаль почтительно поклонился.
– Священную Деву привел я на твой праздник.
– Священную Деву?
– изумился Тимнеон.
– Великий Орис был милостив. Он дал знак и избрал ее для посвящения. Не позднее праздника Рух мы ожидаем схождения божественного сияния.
– О боги!
– прошептал Тимнеон, но тут же опомнился:
– Традиции нарушать нельзя, Жрец. Ты помнишь, кому должен явить жертвенную деву для благословения?
– Да, Правитель,- отчеканил Кетцаль.
– мы рабы твои и достойны твоего гнева. Благослови великий Дар!
Тимнеон подошел во мне и взял за руку. Повел в центр зала.
– Боги милостивы!
– выкрикнул он.
– Радуйтесь, люди, милость Ориса с нами! Да примет он дар священный в знак нашего повиновения и покорности!
– Одарра!
– взревела толпа.
– Как твое имя, прекрасная?
– спросил он.
– Майана, государь.
Майана...- повторил он.
Затем наклонился ко мне, тихо сказал: