Ловец душ и навья невеста

Ярошинская Ольга

Взяв Фифи подмышку, Карна спустилась по лестнице и, открыв дверь во двор, выпустила собачку наружу. Та тут же устремилась к клочку еще зеленеющей травы, нарезала пару кругов и присела. Карна деликатно отвела глаза и увидела будку Уго.

Непонятно, чем руководствовался кабан — по-видимому, мечтами о многочисленном потомстве, но будка оказалась трехэтажной. Первый, самый широкий и основательный, мог бы вместить хорошего цепного пса или даже пони, второй, чуть поменьше, был с круглым окном размером с тыкву, а третий, самый маленький, ютился под треугольной

крышей. Пожалуй, он бы подошел Фифи, но оставалось загадкой, как собака должна в него забираться. Лестницу Уго не предусмотрел, а прыгать на полтора метра свиристелка вряд ли умела.

— Теперь ты просто обязана ему дать, — заметила Грета из-за плеча Карны. — Руку, сердце, или просто…

— Придержите язык, — возмутилась она. — Я не виновата, что он сам себе что-то придумал.

— А в том, что по Рывне разъезжает твой мертвый муж, тоже нет твоей вины? — спросила Грета, наклонив голову набок.

Карна посмотрела в ее белые глаза и не сразу смола оторваться. Жутко и притягательно одновременно: в глазах служанки словно собрался весь туман, что так часто стелился над рекой.

— Я не знаю, — ответила Карна. — Может, мне просто привиделось.

— Я на тебе навкин след сразу почуяла. Что ему надо? Это ты убила его?

— Разумеется, нет, — устало вздохнула Карна.

Фифи обнаружила в траве какого-то жука, и теперь радостно скакала вокруг, то припадая к земле, то подпрыгивая столбиком вверх.

— Ты надругалась над его телом?

Обернувшись, Карна набрала в грудь воздух для гневной тирады.

— Просто накидываю варианты, — невозмутимо пожала плечами Грета.

— Я не убивала его и не делала ничего плохого. Я любила Эдмона!

— Ну, знаешь, всяко бывает в жизни. От любви до ненависти… Может, он бил тебя, а ты дала сдачи, и он свалился с лестницы и сломал шею.

— Нет, — ответила Карна.

— Ты убила его по-другому?

— Да отстаньте вы уже! Я его не убивала! Не обманывала! Не наставляла рога!

— А кто говорит про рога? — оживилась Грета.

— Рихард, — буркнула Карна.

— Так что ему от тебя надо?

Карна прикусила губу и посмотрела вдаль. Мокрый луг потемнел и почти сливался с речкой, а лес багровой полосой разделял серую землю от серого же неба.

— У меня есть одно предположение, — задумчиво произнесла Карна. — Но это слишком личное. И Эдмон не стал бы…

Позади послышался стук захлопнувшейся двери, быстрые шаги, и во двор вышел Рихард. Его мокрые волосы топорщились, а скулы непривычно розовели, словно он долго бежал.

— Дамы, — произнес он, окинув Карну быстрым взглядом с головы до ног. И ей вдруг стало неловко, будто одним этим взглядом он успел ее раздеть и рассмотреть. — Чем занимаетесь? Оцениваете будку?

— Вроде того, — пробормотала Карна, отворачиваясь. — Фифи, домой!

— Как ты не вовремя, Харди, — возмутилась Грета. — Я почти ее расколола! Карна, так что там за предположение насчет Эдмона?

Карна взяла собачку на руки и обогнула ловца по широкой дуге — отчего-то его близость сейчас

воспринималась ею особенно остро — и вернулась в дом. Он поцеловал ее утром. И она даже не дала ему пощечину. Все было так нежно и приятно, и словно так и должно быть. Как теперь смотреть ему в глаза? Что он там увидит?

— Карна, — окликнул ее Рихард. — Если ты знаешь, зачем мог явиться Эдмон, то скажи. Это сильно упростит задачу. Возможно, какая-то фамильная ценность, которую он захотел взять с собой в могилу. Или же невыполненное обещание, которое еще не поздно исполнить…

— Ничего такого, — ответила Карна, злясь на саму себя. Она ведь даже не молилась сегодня! Вот поцеловаться с ловцом успела… — Знаешь, может, это был вовсе не Эдмон, — нарочито равнодушно сказала она. — Чем дольше я об этом думаю, тем больше уверена, что ошиблась. Может, это и не пион лежал в экипаже, а я впотьмах ошиблась, кучер рыжий — тоже мне невидаль. Так что давай вовсе забудем об Эдмоне. Занимайся своей работой.

— Это была навь, я уверен, — возразил ловец. — К тому же у меня нет сейчас заказов, я абсолютно свободен, поэтому могу сосредоточиться на твоем мертвом муже. И на тебе.

Карна невольно вздрогнула от его последних слов, прозвучавших слишком многозначительно, а Рихард вошел в дом и приблизился к ней. Быстро стащил через голову мокрый свитер и сунул его в руки Греты.

— Вот так всегда. Кому-то мокрые тряпки, кому-то горячий мужчина, — вздохнула она. — Пойду, не буду вам мешать.

Она исчезла подозрительно быстро, и Карна осознала, что сейчас они в доме совсем одни. Не считая Фифи. Прижав собачку к груди как щит, Карна повернулась к ловцу, и едва не уткнулась в него носом.

— Как себя чувствуешь? — спросил он и привлек ее к себе, осторожно прошелся кончиками пальцев по шишке над ухом, погладил шею, мягко очертил линию подбородка и склонился ближе.

— У тебя есть заказ, — выпалила Карна, отпрянув и выставив перед собой собаку. — Пока тебя не было, приходил клиент. Я взяла предоплату.

— Что за клиент? — нахмурился Рихард, шагнув за ней.

— Господин Шульц. Из городской управы, — сказала она, почти не запнувшись.

— В городской управе нет никакого Шульца, — возразил Рихард. — Карна, мы оба взрослые люди и прекрасно понимаем, что между нами происходит. Зачем все усложнять? Давай получать удовольствие от жизни. Если бы тут была Грета, она добавила бы что-нибудь вроде — ведь жизнь так коротка и быстротечна и все мы умрем.

— Рихард, — произнесла Карна. — Ты забываешься. Я работаю на тебя, это так. Но в мои обязанности не входит терпеть твои грязные домогательства.

— Не такие уж грязные, — ухмыльнулся он.

— Разумеется, с твоим бордельным опытом, тебе сложно понять, — кивнула Карна, с идеально ровной спиной садясь на диван и устраивая на коленях собачку. — Но приличные мужчины не ведут себя так…

— Так откровенно? Надо ухаживать за тобой с шести лет, и тогда, быть может, лет через пятнадцать ты дашь потрогать грудь? — хмыкнул он.