Ловец душ и навья невеста
Шрифт:
А против него лапы, щупальца, клыки... Глаза, из которых сочится тьма.
Он бил, не щадя ни себя, ни навь, и твари на мгновение отступили, даря передышку.
Рихард боднул лбом навку, бросившуюся на него из тьмы, и, кажется, выбил той несколько клыков, но и у него самого поплыло перед глазами. Отсек кинжалом щупальце, от которого ногу жгло как огнем, и кинулся к белеющему остову скелета животного.
Схватив бедренную кость, принадлежащую раньше корове, отмахнулся от навки, кинувшейся на него из тьмы. Она отлетела, шмякнулась о стену и сползла вниз,
Существо, бывшее когда-то котом, зашипело на ловца, показав загнутые клыки, присело на передние лапы, когти на которых не втягивались в подушечки, и забило хвостом, с которого клочьями облезла шерсть. Ногу снова обвило что-то мерзкое, и ловец, присев, отсек очередное щупальце и метнулся в сторону, уходя от летящей на него навки с растопыренными когтями.
Кот ловко оттолкнулся от стены и прыгнул на Рихарда сзади, вцепившись в пальто когтями, пронзая его насквозь.
— На этот раз ты проиграл, ловец, — услышал он голос в своей голове, а потом шершавый словно наждак язык прошелся по его шее и затылку, и кот поерзал, вжимаясь в него сильнее.
— Ах ты поганая тварь, — выругался ловец и ударился спиной о стену так, что с потолка посыпался песок. Покатился по полу, пытаясь сбросить с себя навку, которая раздирала пальто и одежду когтями, полосуя заодно и кожу, и ерзала по спине. Рихард ударил кинжалом назад, и острие погрузилось в плоть. Из тьмы, разевая пасть, рванулась еще одна тварь, и он быстро повернулся спиной, подставляя под удар прицепившегося дрюча.
— Рихард! — послышалось сверху, а мелкая навка, которую он толком не успел рассмотреть, юркнула в светлый прямоугольник дверного проема.
— Беги! — закричал он что было сил и, снова приложившись спиной о стену, содрал с себя кота. На то, чтобы всматриваться в его глаза, не было времени, так что он просто шмякнул его о стену и молниеносно вонзил кинжал в грудину. Это его не убьет, но какую-то передышку даст — позволит удрать от навки, которая выстрелила щупальцем ему по левому боку, обжигая присосками, и догнать ту тварь, что кинулась к Карне.
Яркий свет ослепил даже его, что уж говорить о нави, которая взревела и кинулась в дальний конец подвала, прячась за старыми ящиками, нагромождением хлама и начисто обглоданным скелетом коровы.
Карна появилась в проходе. В левой руке у нее был Гектор, а в правой — пистолет.
— Пригнись, — сказала она и, зажмурившись, выстрелила куда-то в подвал.
Рихард вскарабкался вверх по ступенькам на корточках, как обезьяна.
— Я говорил закрывать левый глаз, а не оба, — пожурил он ее и, быстро захлопнув дверь в подвал, задвинул засов.
Изнутри что-то бухнуло, так что дверь выгнулась наружу.
— А когда я говорю «беги», это значит — беги отсюда, — добавил он, скидывая подранное пальто и закатывая рукава рубашки.
— Указывай направление точнее, — отрезала
Она всхлипнула и прижала руку ко рту, но потом собралась, прикусила нижнюю губу и аккуратно вынула изо лба ловца застрявший там изогнутый зуб.
— До свадьбы заживет, — подмигнул ей Рихард и опустился на колени. Дверь снова вздрогнула от удара, и засов лязгнул в скобах.
Рихард вытер ладонью оцарапанный лоб и принялся рисовать кровью на двери. Карна с замиранием сердца следила за линиями, вырастающими из-под ладони ловца. Толстый ствол, расходящийся ветками, вырос на половину двери, и когда Рихард провел последнюю черточку, то кровавый знак вдруг вспыхнул, и навь в подвале взвыла.
— Что это? — изумленно спросила Карна.
— А ты думала, меня в Академии ничему не учили? — ответил он вопросом на вопрос, поднимаясь с пола. Знак на двери мерцал, источая ровное красноватое сияние. — Карна, ты только сейчас не дергайся и не смотри вверх...
Она тут же задрала голову и, взвизгнув, прижалась к ловцу.
Удравшая из подвала навка висела на разбитой люстре, обвив ее лысым хвостом, и с наслаждением облизывала застежку в виде цветка на сумочке Карны. Густая капля слюны сорвалась с длинного языка, покрытого наростами, и шлепнулась на пол.
— Моя сумочка! — воскликнула Карна, вскинув руку вверх. Тварь, выросшая, как видно, из крысы, ощерилась и, обхватив сумку передними лапами, прижала ее к груди. — Впрочем, оставь себе...
Рихард забрал у Карны пистолет и, оттолкнув ее себе за спину, быстро выстрелил. Навка, взвизгнув, упала и шустро поковыляла прочь, прихрамывая и унося с собой полюбившуюся сумку. Лысый хвост волочился следом, размазывая кляксы черной крови, сочащейся из раны.
Рихард в два прыжка догнал навку и наступил ей на спину, придавив к полу ногой. Он вонзил кинжал чуть левее тощего хребта, и тварь запищала, заерзала, а черная жижа растеклась из-под нее смердящей лужей.
Подковырнув навку носком ботинка, Рихард склонился и вонзил кинжал ей в грудину, пробив заодно и сумочку.
— Я вижу тебя, — сказал он, и тьма в глазах твари угасла.
Навка прижала к себе сумочку в последний раз, а потом лапы ее расслабились. Черная лужа расплылась шире, оставляя в центре тушку крупной крысы и безнадежно испорченную сумку.
Рихард вопросительно посмотрел на Карну, но та брезгливо скривилась и покачала головой. Оставив сумочку, ловец склонился и подцепил кончиком кинжала черную ленту на шее крысы. Разрезав, выудил ленту из лужи и поднес к глазам.
— Знакомый почерк, — задумчиво сказал он, разглядывая осколок кристалла, закрепленный на ткани.
— Это был хвач? — спросила Карна, и Рихард кивнул.
— Пошли, — сказал он, бросив ленту назад на крысу. — Знак удержит их на пару часов, не больше. Я вернусь сюда с сеткой, серебряные пули тоже не помешают, и возьму меч побольше для дрюча. Паскуда такая, всю спину мне исцарапал. Лизнул еще...
Он поморщился, брезгливо вытер шею, а потом пошатнулся, и Карна быстро подставила ему плечо.