Ловец Мечей
Шрифт:
– Ваша сестра сказала, что вы лучший химик в Кастеллане, – начал Кел.
Меррен довольно улыбнулся.
– Правда?
Он нырнул под стол и выпрямился, держа в руке бутылку вина. Сорвал сургучную печать и бросил ее на стол. На сургуче было выдавлено изображение виноградной лозы, символа Дома Узек. От Семей Хартий никуда не денешься, подумал Кел.
– Не желаете выпить? – предложил Меррен, вытаскивая пробку.
– Даже не знаю, – ответил Кел. – Ваша сестра также сказала, что вы лучший отравитель во всем Кастеллане.
Меррен обиженно
– Я изучаю яды. В конце концов, это же химические соединения. Это не означает, что я бегаю по городу и травлю всех подряд – тем более клиентов своей сестры. Она меня убьет.
Это походило на правду. Алис защищала свое предприятие, как мать защищает дитя. Кроме того, Меррен сам пил из бутылки. Кел протянул руку.
– Давайте.
Вино было терпким, кисло-сладким, как яблоко, и по телу разлилось приятное тепло. «Хороший товар, Узек».
– Я не знал, что в Академии преподают курс изготовления ядов.
– Ничего подобного там не преподают. Строго говоря, я изучаю химию и ботанику. Когда дело доходит до ядов, приходится заниматься самообразованием. – Меррен улыбался с таким счастливым видом, как будто речь шла об изучении поэзии или танца. – Как сказал один ученый, единственная разница между ядом и лекарством заключается в дозировке. Самый сильный яд не убьет, если принять микроскопическое количество, а вода или молоко могут быть смертельны, если выпить их слишком много.
Кел улыбнулся уголком рта.
– Но я уверен, что людям, которые готовы заплатить за ваши услуги, не нужны ни вода, ни молоко.
– Да, у меня покупают другие вещи. Химикалии для получения красителей, мыла, даже для постройки кораблей. Вообще-то говоря, для чего угодно. – Меррем задумчиво смотрел прямо перед собой. – Я делаю яды потому, что нахожу интересным сам процесс; смерть меня не интересует.
– Что же такого интересного в ядах?
Меррем заглянул в бутылку и ответил:
– До Раскола маги могли убивать прикосновением, взглядом. Яд – это самое близкое к магии, что сейчас у нас есть. Искусный отравитель может создать яд, который будет убивать много лет, может отравить книгу, так что человек умрет, перелистывая страницы. Я могу отравить зеркало, перчатки, рукоять меча. Кроме того, яд делает нас равными. Матрос, аристократ, король – одна и та же доза убивает всех. – Он наклонил голову набок. – А кого вы хотите отравить?
В шафрановом свете ламп волосы Меррена казались золотыми, как парчовый фрак Монфокона. В другой жизни Кел мог бы учиться в университете вместе с Мерреном. Мог бы даже стать его другом. Но стеклянная стена отделяла Кела от остальных людей, которые не знали, кто он такой на самом деле. И он не мог разрушить эту стену. Он пришел сюда по делу, касающемуся дворца, пусть во дворце об этом никто и не знал.
– Никого, – ответил Кел. – Химики создают не только яды, разве не так? Они могут получить лекарства – и противоядия. – Он откинулся на
– Вы опасаетесь за жизнь своего кузена?
Кел наклонил голову. Опасаться за жизнь Конора было его работой. Нет, сохранить жизнь Конору было его работой, а это означало не только выступать перед народом в качестве принца, думая, когда же тебе в грудь вонзится стрела. Это означало предугадывать, кто может причинить вред Конору и каким образом.
В этом смысле они с Джоливетом были коллегами. Но Джоливет, узнав о смерти гвардейца, лишь сказал, мол, с бабами из Сарта связываться нельзя. А Кел не находил себе места от волнения. Мысль о новой опасности не давала ему покоя.
– Ну что же, – ответил Меррен, – это был не новый яд. Напротив, он известен очень давно, им часто пользовались в эпоху Империи. «Кантарелла» – так он называется. Многие считают, что рецепт его приготовления утерян, но… – Химик сделал театральный жест. – Я, разумеется, не отношусь к этим людям.
– Итак, вы знакомы с ядом. А противоядие существует? Если да, я хотел бы его приобрести.
Меррен готов был замурлыкать от удовольствия, как кот.
– Существует. Но я должен спросить – ведь вы живете во дворце, верно? Я считал, что дворцовые хирурги могут получить все, что им понадобится. Яды, противоядия, целебные снадобья…
– Да, у нас есть один доктор, королевский врач, – ответил Кел. – Один из младших отпрысков семьи Гаскетов, владельцев хартии. А еще он идиот.
Келу так и не удалось узнать, где именно Гаскет приобрел свои убогие познания в медицине. Обитатели дворца старались не попадаться в его лапы и обращались к нему только в самых крайних случаях; Гаскет был фанатичным приверженцем кровопусканий и держал в своих личных покоях колонию хищных пиявок.
– Он не только никудышный врач; он ничего не знает о том, что вы называете «противоядиями». Говорит, что лучшее спасение от яда состоит в предотвращении отравления и что Конору следует просто приказать кому-то из слуг пробовать его пищу.
– А принц так поступать не желает?
Кел вспомнил Конора, который сидел с девицей на коленях, увидел алые пятна вина и вишневого сока у него на губах.
– Это непрактично.
– Наверное, вы правы, – кивнул Меррен. – Помимо этого, существует большое количество медленнодействующих ядов. Дегустатор полезен только в том случае, если яд убивает мгновенно.
– Может быть, после завершения учебы вы смените Гаскета? Уверен, вас примут с распростертыми объятиями.
Меррен покачал головой.