Ловец снов
Шрифт:
Арик поколебался, прежде чем ответить:
— Мегеара, не нужно меня бояться. Мы действительно встречались до этого. Несколько лет назад, когда вы представляли доклад в Вандербильте.
Геари нахмурилась, отчетливо вспомнив это событие. Первое публичное выступление… за всю ее жизнь. Она жутко нервничала. Настолько, что, идя к трибуне, споткнулась и у всех на глазах рассыпала свои записи и листы доклада, а затем, вся красная от смущения, потратила десять минут на то, чтобы их собрать. Она уже наполовину привела бумаги в порядок, когда заметила листок, упавший под
Тот случай обернулся унижением, все над ней смеялись. После того провала ей бы повезло, если бы кто-нибудь еще раз пригласил ее выступить хоть на какую-нибудь тему.
— Я вас не помню.
— Тогда я был среди слушателей. Профессор Чандлер представила нас позже, но на самом деле мы не разговаривали. Вы выглядели слегка утомленной, а затем профессор Чандлер увела вас, чтобы познакомить со своим старым преподавателем из колледжа.
Все, что произошло после ее фиаско, Геари помнила смутно, и слова Арика звучали вполне правдоподобно. Да, верно, на банкете она была занята спасением остатков собственного достоинства… но все же такой сексапильный мужчина должен был отпечататься в ее памяти.
Уголок его губ приподнялся в дразнящей улыбке.
— Вы оставили после себя неизгладимое впечатление.
Геари с трудом подавила смешок. Ага, точно. Чтобы такой мужчина, как он, и в правду помнил про опозорившуюся замухрышку, страдающую лишним весом?
— С трудом в это верится.
Однако в его глубоком взгляде не было и намека на смех. Только искренность.
— Поверьте. Это правда.
Геари поморщилась, пытаясь отыскать Арика в воспоминаниях прошлого, но, честно говоря, тот день прошел как в тумане, поэтому вполне возможно, что они познакомились и она об этом забыла.
— Что вас туда привело?
— Я был студентом, изучал антропологию. В тот раз я спросил у вас про Атлантиду и получил довольно резкий ответ. — Лицо Арика расцвело улыбкой, глаза поддразнивающе смеялись.
Геари по-прежнему воспринимала его слова с некоторой долей скептицизма, хотя звучали они вполне логично. В то время она и впрямь разделала бы его под орех за упоминание Атлантиды. К тому же это объясняло, почему он выветрился из ее памяти.
Может, именно поэтому он в последнее время приходил в ее сны. Возможно, она подсознательно запомнила Арика и его желание найти Атлантиду.
— В любом случае, я сейчас здесь как раз поэтому. Я, как и вы, хочу найти Атлантиду.
Геари оцепенела от этих слов.
— А кто сказал, что я ее ищу?
— Вы — американка, вместе с научно-исследовательской командой находящаяся в Эгейском море на борту судна, оснащенного оборудованием для разведок и раскопок. Что еще вы можете искать?
— Любой древний артефакт.
— Тогда, почему у вас на шее атлантская монета?
Ее рука устремилась прямо к горлу. Она вставила монету в оправу через месяц после смерти отца, как напоминание о данном ему обещании. Однако больше всего Геари озадачило то, что надпись находилась на обороте. Арику же была видна лицевая сторона с изображением солнца
— С чего вы это взяли?
— На монете символ Apollymi Magosa Fonia Kataastreifa.
— Аполлими кого?..
— Атлантской богини мудрости, смерти и разрушения, обычно именуемой по-атлантски «Apollymi Akrakataastreifa» — Аполлими Великая Разрушительница.
Ему неоткуда было это узнать. Если только он не видел этот таинственный символ где-то еще.
— Где вы видели символ? Откуда знаете, что он обозначает?
— Я из старинной греческой семьи и об Атлантиде знаю все без исключения. От а до я. А еще я знаю, что, даже если вы найдете Атлантиду, вы никогда не получите разрешение на ее раскопки.
Это точно. Геари на протяжении многих лет пыталась его раздобыть. Однако здесь ее объявили персоной нон грата.
Арик посмотрел на неё, сузив глаза.
— Если вы позволите мне на правах члена команды остаться на этом судне, я обеспечу любое нужное вам разрешение.
— Вы врете.
Он покачал головой.
— У меня тут такие связи, какие вам и не снились. В прямом смысле слова.
— Но можно ли вам верить?
— А почему нет? Я — ваша единственная надежда получить то, чего вам хочется больше всего на свете.
Геари почувствовала в его словах скрытую двусмысленность.
— Я вам не верю. Как вам удастся получить разрешения для меня, если вы не можете вспомнить даже собственное имя?
— Я уже назвал вам свое имя.
— Арик и ничего больше.
Он улыбнулся ей, прежде чем решиться на более рискованный шаг.
— Арик Катранидес. — Он назвался человеческой фамилией Солина — смелый поступок, если учесть Солинову непредсказуемость, но за его братом числился должок, и если он откажется помочь, Арик его убьет.
Геари с подозрением разглядывала Арика. Она более пяти лет вязла в бюрократическом болоте, пока греческое правительство мотыляло ее туда-сюда, отчего она ощущала себя пластмассовой машинкой, пойманной на трассе в бесконечную петлю крушений. Эта дорога вела в никуда, и она, Геари, определенно, несколько раз вылетала с трассы и… впечатывалась лицом в дерево.
Арик действительно мог достать ей необходимые разрешения?
Нет. Чёрта с два! Ничто на свете не заставит их сдвинуться с мертвой точки, и ты это знаешь. Ей нужно всего лишь уличить его в блефе, и он отступит.
— Отлично, хотите убедить меня — достаньте разрешения. Но остаться при экспедиции вы сможете, только если я встречусь с человеком, который их выдает, и если он подпишет их при мне. Я не хочу, чтобы меня посадили за подделку документов.
— Никаких подделок. Можете мне поверить. Обещаю.
Все еще не зная можно ли, да и следует ли, ему верить, она решительно кивнула головой и повернулась, чтобы уйти. Прежде чем она двинулась к выходу, Арик мягко ее остановил. Геари подумала, что он что-то скажет, он же просто не сводил с нее удивительного взгляда — смеси недоверия и обожания. Ни один мужчина ни разу в жизни не смотрел на нее так.