Ловец снов
Шрифт:
— Да.
Брайан откашлялся.
— Что ж, если ты достанешь разрешение, я пересмотрю вопрос о финансировании.
Для нее это было важно. Без его финансовой поддержки им ничего не останется, как собрать вещички и отправиться домой.
— Спасибо, Брайан.
Он кивнул ей и ушел.
Арик чарующе улыбнулся ей.
— Теперь ты счастлива?
— «Счастлива» — не совсем подходящее слово. Мне все еще непонятны твои мотивы.
Он прищелкнул языком.
— Как ты можешь не доверять мне после всего, что я сделал?
Он что,
— Ты упрекаешь меня за это? Я ведь тебя толком не знаю, но вот ты здесь и делаешь щедрые жесты безо всякой причины. Почему ты на самом деле помогаешь мне?
— Потому что ты очаровала меня. Ты была так страстно увлечена своими исследованиями в магистратуре, и теперь ты, как и я, стремишься к невероятным открытиям. Этим нельзя не восхищаться. И я уж не говорю о том, что ты спасла мне жизнь. Помочь тебе достать разрешение — меньшее, что я могу сделать.
Что-то было в его глазах, когда он говорил это, что светилось и пылало. Она чувствовала себя зачарованной змеей, которую хозяин выманивает из корзинки прямо на проезжую часть, где ее непременно переедет грузовик.
— Что тебе от меня нужно? На самом деле? — спросила Геари.
— Лишь твоя улыбка и больше ничего.
— С трудом верится, что такой мелочи будет тебе достаточно.
Арик лукаво ухмыльнулся.
— По крайней мере, она меня успокоит, хоть на время.
Геари не знала, как расценивать это. С одной стороны, он помог ей так, как любой другой бы не смог. Он ничем не был ей обязан, и все же…
Неужели он таким образом просто благодарит ее за свое спасение? Это имело смысл, учитывая тот факт, что он был греком. У греков строгие этические правила — они четко разделяют, что хорошо, а что плохо. Вернуть долг за доброе дело — это то, что они выполнят без колебаний. Пожалуй, она была с ним слишком груба.
— Ладно, Арик. Извини, что была так несдержана с тобой. Я обычно не доверяю людям, особенно тем, кого не знаю.
— Я все понимаю, ведь мы встретились при довольно необычных обстоятельствах.
Геари слегка улыбнулась, вспомнив, как она затаскивала его на борт.
— Да уж.
Черты его лица смягчились, и он вдруг стал самым соблазнительным мужчиной, которого она когда-либо видела.
— Может, начнем сначала? — он протянул ей свою руку. — Я Арик Катранидес.
Она пожала его руку.
— Геари Кафиери, и мне по-прежнему любопытно, как ты очутился в море.
Он поднес ее руку к своим губам, чтобы запечатлеть на них едва уловимый поцелуй.
— И я обещаю, что однажды ты разгадаешь эту тайну.
Непонятно, почему, но волосы на ее затылке встали дыбом, и неприятный холодок пробежал по спине. А затем она вспомнила сон, в котором Арикос купал ее в шоколадных сливках, которые он слизывал с ее тела медленно и непринужденно. Но этот человек не был тем, кто соблазнил ее.
Или был? Может, каким-то образом ее подсознание хранило это воспоминание все эти годы, и только теперь оно ей понадобилось, чтобы вспомнить его?
Это было мало похоже на правду.
И теперь, когда Геари слегка расслабилась, появилось в нем что-то успокаивающее и мирное. Что-то, что умиротворяло ее.
Только вот его глаза… Они пугали ее. Они казались всеведущими и властными. Видящими насквозь и беспощадными.
— Так, где именно ты живешь?
Он ничего не ответил. Вместо этого он подошел к ней сзади и заключил ее в свои объятья. Во сне ее любовник делал так тысячи раз.
Геари замерла в его объятьях.
— Кто ты, Арик? Зачем ты здесь на самом деле?
Он дотронулся своей щекой до нее так, что она затрепетала.
— Тебе ведь нужна Атлантида? — мурлыкнул он ей на ухо, и желание вспыхнуло в ней.
— Да.
— Разве что-то еще имеет значение?
Жар в ее теле, например. Такого она никогда до этого не испытывала. Всю свою жизнь ей приходилось что-то доказывать окружающим. И, поскольку репутация ее отца подвергла сомнению ее собственную, она не могла позволить элите ученых дискредитировать себя только из-за того, что она женщина. Она сосредоточила всю свою жизнь на том, чтобы стать серьезным ученым, не обращая внимания на все остальное.
Но с Ариком было совершенно по-другому. Он обращался с ней, как с женщиной, и его не отталкивали ее защитные колкости. Он смотрел на нее с желанием. Новизна этих ощущений сама по себе приятно возбуждала.
Геари хотелось закрыть глаза и прислониться к нему. Поднять и положить свою ладонь на его бакенбарды так, чтобы она могла почувствовать, как двигаются мышцы на его челюсти. Это было тем, что она сделала бы в своих снах.
Но это была реальность, и у доктора Геари Кафиери на такие игры не было времени. Она отстранилась, хотя все, чего она хотела — это остаться там, где была.
— Мне нужно работать.
Арик стиснул зубы от досады. Но ведь это было именно той способностью, которая больше всего привлекала его в ней. «Я хочу, чтобы ты осталась…»
Она повернулась, смерив его сердитым взглядом, едва эта мысль пронеслась в его голове.
— Я же сказала тебе, что мне есть чем заняться.
Он нахмурился, услышав гнев в ее голосе.
— Прости?
— Ты сказал мне, что хочешь, чтобы я осталась, а я сказала, что не могу этого сделать.
Арик поднял голову.
— Нет, я этого не говорил, — он только подумал об этом.
— Я слышала тебя громко и ясно.
— Но я правда ничего не говорил, — как Геари могла услышать его, когда у него не было его сил?
Геари не знала, что думать. Что-то здесь было не так. Она чувствовала это. Ей нужно уйти от него до тех пор, пока она не разберется в этом.
Без особых прощаний она вышла и направилась на палубу для того, чтобы подышать свежим воздухом и разобраться в своих мыслях.
На палубе ее встретила Тиа.