Ловец теней
Шрифт:
— Анну-Марию Хьяль тоже похитил мужчина, — проговорил Драйден. — А вот Вероника Лопес сбежала из приюта после того, как к ним наведалась женщина.
— И у дома Борильни тоже видели женщину, — добавил Тьяго.
— Про Мартину Бом непонятно, — продолжал Генри. — Ушла и не вернулась. Но только люди из церкви могли знать, куда она направлялась.
— Почему ты включил в список Терезу де Алуа? — поинтересовался Кальдера. — Она из верхнего города и явно старше остальных.
— Да, ей было восемнадцать, — кивнул Драйден. — И я бы, наверное, ее вычеркнул, если бы
— Как интересно, — Кальдера потер небритый подбородок.
— А что еще? Какие-то зацепки? — спросил Тьяго.
Генри выдержал паузу.
— Только обещай, что не сорвешься.
— Что там?
— Мужчина, похитивший Анну-Марию, оставил ее отцу рисунок с гербом графа де Рианье.
Тьяго ударил кулаком по столу.
— Это не значит, что он же похитил Элу, — напомнил Драйден.
— Это из-за его сына у меня такая рожа, — Тьяго показал на себя пальцем.
— Твой друг прав, — Кальдера положил ладонь ему на плечо. — Тебе нужна холодная голова. Значит, подведем итог. У нас семь девушек, исчезнувших на новолуние через каждые пять месяцев. Среди замешанных есть мужчина, есть женщина и, возможно, кто-то из церкви.
— Все улики указывают на де Рианье, — Тьяго снова сжал кулак. — Склад, куда утащили Элу, тоже ему принадлежал.
— Есть еще кое-что, — снова заговорил Драйден. — Не уверен, прав ли я, но… По крайней мере четверо из семи девушек были брюнетками.
— Пятеро, — Кальдера кивнул. — У Сантаны были темные волосы.
— И что это значит? Их выбирали по внешности? — Тьяго закрыл лицо руками, не желая представлять худшее. — Но они же еще девочки. Клянусь, если де Рианье хоть пальцем тронул Элоизу…
Он ударил кулаками по столу так, что подпрыгнули тарелки. Кальдера и Драйден переглянулись.
— Кому еще ты говорил о своих догадках? — спросил сеньор.
— Отцу…
Драйден не успел закончить мысль. За окном послышался звон колокола.
— Что-то случилось, — Генри подскочил.
— Так звонят на пожар, — Кальдера тоже встал.
Втроем они ринулись на улицу. Черный дым шел со стороны гарнизона городской стражи. Драйден побежал впереди.
Горело здание архива. Языки пламени добрались до крыши и норовили перекинуться на соседние дома. Солдаты и пожарные таскали ведра из ближайшего колодца. Вокруг уже собралась толпа зевак, которых теснили стражники.
Среди них Драйден заметил своего отца, отдавшего приказы подчиненным.
— С ним все в порядке, — выдохнул Генри.
— А вот с делами похищенных девушек — нет, — качнул головой Кальдера.
— Де Рианье заметает следы, — прошептал Тьяго, чувствуя, как его вот-вот затрясет от гнева и беспомощности.
Сеньор бросил на него внимательный взгляд, но ничего не сказал.
***
В поджоге архива и исчезновении Элоизы Пириньо обвинили Эмилио Верде, работавшего на торговый дом «Рубио-Хиль». В его личных вещах нашли книги и ритуальные предметы для вызова теней. Церковь провела расследование и приговорила мужчину к сожжению за
— Ясно же, что это лишь козел отпущения и мелкая сошка, — говорил он. — Настоящий преступник прячется за стенами верхнего города.
— Тебе нужно сходить на казнь, — отвечал Кальдера. — Чтобы знать, как это выглядит и как ведет себя толпа. Считай это уроком на сегодня.
Последние несколько дней Тьяго вставал до рассвета. Из-за сломанного ребра он пока не мог тренироваться, и Кальдера предложил сосредоточиться на теории. Читать книги, осваивать химические формулы и практиковаться в лаборатории. Некогда в школе Тьяго откровенно скучал. Но сейчас у него внутри словно горело маленькое солнце. Он жаждал мести, и если бы его голова не была занята усвоением нового, то он думал был о Викторе де Рианье день и ночь, пока не сошел с ума.
На казнь Эмилио Верде собралась половина города. Люди заполонили площадь перед зданием тюрьмы, как вышедшая из берегов река. В толпе Тьяго разыскал своих знакомых: Генри с Заком, еще нескольких ребят и главное украшение — Герду.
Его синяки до конца не зажили, и Тьяго не хотелось показываться девушке на глаза таким побитым. Но когда он увидел ее затылок и плечи, то понял, что хочет подойти, несмотря ни на что.
— Угадай кто, — он закрыл ладонями ее глаза.
— Тьяго! — Герда чуть не подпрыгнула. — Явился же ты! А я между прочим волновалась.
— Не хотел, чтобы ты меня видела таким, — он почесал лохматый затылок.
На вскрик девушки обернулись и остальные ребята. Тьяго поздоровался со всеми по очереди, но только Зак как будто был ему не рад. Вяло кивнул да отвернулся.
Со стороны эшафота послышалась барабанная дробь. Толпа стихла. Двое конвоиров повели осужденного в грязно-серой робе к возвышению. С тех пор, как они познакомились в магазине, Эмилио сильно похудел. На лице виднелись синяки и следы побоев, не хуже, чем у самого Тьяго. Мужчина шел медленно, еле переставляя ноги.
— Мерзавец во всем сознался, — услышал Тьяго чей-то голос за спиной.
«Под пытками», — понял он, отчего стало не по себе.
Не поворачивая головы, Герда взяла его за руку. Ее ладонь была совсем холодной, и он слегка ее пожал.
Эмилио привязали к столбу, под которым была гора хвороста. Глашатай развернул свиток и принялся зачитывать приговор. Мужчине вменяли в вину призыв теней и убийства четырех подростков: сестры Тьяго, Эрика, дочери кожевника и послушницы из церкви. И уже в довесок выяснилось, что Верде воровал у хозяев «Рубио-Хиль».
В последнее Тьяго еще мог поверить, но насчет остального сильно сомневался. Эмилио отрешенно смотрел перед собой, и казалось, что внутри этот человек уже умер. За казнью с балкона тюрьмы наблюдало несколько человек, включая отца Генри и аюданта де Вега.
Тьяго был в церкви вчера утром, докладывал Адану о делах Кальдеры. Точнее, об отсутствии таковых. Но монсеньора больше заинтересовала личность напавших на него на мосту.
— Если тебя вызовут в суд, ты сможешь дать показания? — спросил аюдант.