Ловушка для птички
Шрифт:
На парковке перед аэропортом пустынно.
— Паркуйся здесь, не надо близко подъезжать, — просит Соня. Я смотрю с недоумением. — Время еще есть. Пообнимаемся…
Останавливаюсь на отшибе. Она отстегивает свой ремень, потом мой.
— Одна тысяча сто один, — кладет ладонь на ширинку, — Через час будет тысяча сто два дня…
Я туплю. Ни идеи, о чем речь.
Она дергает пряжку ремня, тянет вниз бегунок молнии.
— …Достаточно, чтобы подзабыть, как это делается, так что строго не суди, — говорит с хитрой
И тут я понимаю, что это она посчитала, сколько дней назад делала мне минет. До дня посчитала! И так сказала, словно с того дня никому другому не делала. И все! Мое влюбленное сердце делает сальто, а перед глазами взрываются фейерверки.
Она смотрит в глаза и ласкает сначала пальцами, а затем губами. Спрашивает взглядом, хорошо ли? Отвечать не получается, речь неожиданно нарушилась. Я только изредка моргаю, поглаживая ее по голове, и рвано дышу, давая понять, что все нравится. Потом и вовсе закрываю глаза и ухожу в нирвану.
— Вот это подарок так подарок, — признаю, когда в башке достаточно проясняется, чтобы говорить, а не только мычать от удовольствия.
— Это была месть! Рада, что и для тебя этот вечер стал незабываемым, — подмигивает моя мстительная феминистка, — Мне пора на регистрацию.
Мы прощаемся у стойки регистрации. Долго обнимаемся.
— Напишу, как долечу, — обещает Птичка.
— Мария встретит?
— Дашка примчит на моем итальяшке, они подружились.
— Черт! Чуть не забыл! — спохватываюсь, достаю из кармана ключи от виллы и аудюхи, — Держи! — беру ее за руку, вкладываю, — В страховку ауди ты вписана, можешь ездить. Переезжаешь когда?
У нее лицо вытягивается.
— Куда?
— В наш дом.
— Не знаю, не планировала.
— Запланируй на среду. У меня относительно свободный день, смогу объяснить нюансы с замками. Позвонишь с видео, будем вместе отключать сигнализацию.
Молчит. Смотри воинственно. Надо было в профилактических целях разложить ее на заднем сиденье.
— Отомри, Птичка! — щелкаю пальцами перед лицом.
— Но у меня же есть машина, — моргает, — И квартира.
— В твоей так называемом машине мне собственные коленки давят на уши. Подари ее Даше. Дочу в ней возить небезопасно. Что касается дома… Не обижай меня, ладно? Я его для нас строил. Ты в нем хозяйка, понимаешь?
Беру ее руки в свои, в глаза смотрю. Вид у нее в край растерянный.
— Но… — начинает и осекается, — Тебе не кажется, что мы торопимся? Это как-то быстро.
— Так нам пора поторопится, у нас ребенок подрастает. Представь, как Николь там понравится. Оборудуем ей комнату, сделаем в саду детскую площадку. Бассейн свой! Она же любит?
— Обожает! Периодически я проверяю, не выросли ли жабры у нее за ушами.
Я улыбаюсь, Птичка тоже. О дочке всегда говорит с улыбкой.
Мы снова обнимаемся.
— Помнишь, как на следующей
Кивает и крепче жмется.
— Я рыдала потом. Втрескалась в тебя с первого взгляда.
— Аналогично, — смеюсь. — Даже заболел с тоски. Реально слег на две недели, так херовило от твоего «Адьес Никитос». Не вздумай так сказать мне еще раз.
— Ни за что! Я буду ждать тебя дома, любимый.
И мы целуемся. Стоим посередине зала отлета и страстно целуемся у всех на виду.
Глава 36
У нас все будет идеально
— Николь, если ты сейчас же не доешь свою кашу, я уеду встречать папу без тебя, — предупреждаю любимую кривляку и выхожу на балкон, чтобы выглянуть на машину.
Никак не могу привыкнуть к габаритам акулы. В паркинг на ней заезжать боюсь, паркую около подъезда и потом дергаюсь, что кто-нибудь ненароком поцарапает.
— Переживаешь за свой подарок? — подкалывает сонная Дашка, выползая следом с чашкой кофе.
Стараньями подружки на моей кухне появилась кофемашина. А еще стулья и куча разной кухонной утвари и посуды.
— Мне ее не дарили, Ник просто сказал ездить.
— Это одно и то же, Панасоник. Гордиевский купил ее для тебя, и виллу построил тоже — для тебя. Шикарный мужик! А ты еще сомневалась.
— Он все еще женатый шикарный мужик, — напоминаю со вздохом.
— В процессе развода. В реальном процессе, заметь! А не как мой Кис, который только языком разводился. После него у меня аллергия на женатиков, но твой Никита — другой случай. Он ради тебя от таких перспектив отказывается! Уважаю. Так ему и передай.
— Сама завтра скажешь. Пойдешь с нами на большой семейный обед с Марией?
— К Тимуру? — спрашивает и глазки к чашку прячет.
— Так точно. Кстати, что у вас с ним? Признавайся, подруга, — легонько толкаю ее бедром.
Даша познакомилась с Тимуром в мое отсутствие. Банально на парковке супермаркета. Приехала на итальяшке за продуктами, он как раз уезжал. Узнал мою машину, удивился новой хозяйке. Они поболтали. Тимур пригласил ее в свой ресторан, она вежливо отказалась, но вечером они встретились. Это все, что мне неизвестно. Даша подозрительно тихарится, а выпытывать нет времени.
— У нас ничего особенного. Он не в моем вкусе, — заявляет, ведя плечом.
Я прыскаю смехом. Высокий брюнет Тимур Козырев, так напоминающий мне Дашкиного бывшего, не пришелся ей по вкусу? Лощенный эстет с прозорливым взглядом и идеальным телом, способный заговорить любую, теперь не ее типаж? Ни в жизни не поверю, но сделаю вид.
— Я и забыла, что тебе нравятся невысокие блондинчики, желательно с пузиком. Или даже лысики? — спрашиваю сквозь смех.
Дашка тоже смеется и толкается бедром в ответ.