Ложь и честь
Шрифт:
— Значит, как и прежде, нам нужно искать рычаги давления на молодого барона.
— Господин, вы, как и прежде, считаете, что поддержка Сатона Тристанского для этого наилучший из возможных путей? — Эурой снова посмотрел на своего сюзерена, но теперь даже не пытаясь скрывать в голосе сомнения. — Этот человек не выглядит как надежный союзник. И, честно говоря, он не выглядит как хорошее вложение средств и сил. Пока что от него отдача близка к нулевой.
— Но он старается, — граф улыбнулся, хотя его собеседник не видел здесь ничего смешного. Шутка, понятная только для говорившего. Хотя намного сильнее Омфея забавлял недоумевающий вид его помощника, не посвященного во все детали плана. — Сатон из того типа людей, которые будут идти до самого конца,
— Подрывная деятельность на территории бароната, проводимая его боевиками, имеет крайне низкую эффективность. Разве что сильнее напрягаем внутренние службы безопасности Тристана, но действуют они на удивление эффективно. Предположительно, молодой барон провел серьезную чистку после внутренней войны и сторонников Сатона там не осталось. Как вообще подобные комариные укусы помогут вашим планам? — Эурой тяжело вздохнул и отложил планшет в сторону. — Я этого искренне не понимаю и никак не нахожу подходящих объяснений.
— Во-первых, стоит учитывать, что Сатон не из тех людей, которых я хочу видеть феодалами в Рейнсвальде. Его ожидания касательно захвата титула барона мы будем поддерживать ровно столько, сколько нам это выгодно. Зато наш молодой барон не может окончательно забыть о Сатоне, поскольку тот о себе все время напоминает. Не знаю, с чем связано такое настойчивое стремление, но предполагаю, что нашего друга банально гложет зависть. — Омфей продолжал смотреть в окно, глядя на открывшийся вид подземного ущелья, пересекавшего скальные породы под замком. Дорога шла вдоль отвесной стены, среди прочих конструкций и сооружений, облепивших скальные отроги и вцепившиеся в камень стальными опорами. Здесь размещались многоуровневые силовые установки, обеспечивавшие энергией большую часть оборонных систем замка. Гигантские колонны генераторов темной энергии, увитые кольцами защитных систем, охладителями и преобразователями, поднимались из далекой дымки далеко внизу и уходили в потолок за пределами зрения.
Между ними можно было заметить огоньки снующих дронов, занятых ежедневными профилактическими работами и наблюдением за работой систем. Дорогу от них закрывала прозрачная крыша с изоляцией в несколько уровней, поскольку вокруг генераторов из-за подобных огромных мощностей нередко происходили случайные разряды, напоминающие молнии. Толстая изоляция поглощала звуки и все, как казалось, происходило в полной тишине, нарушаемой только равномерной работой мотора. Омфей вздохнул и поднял ширму на стекле, отгородившись от таких видов.
— Если мы поддерживаем Сатона Тристанского не для того, чтобы получить титул барона для нашего человека, который будет следовать в ключе нужной вам политики, то зачем тогда мы вообще это делаем? — Эурой развел руками. — Господин граф, я понимаю ваши пожелания, но в данном случае позвольте все же узнать, какие у вас есть планы на этого человека. Я могу быть полезнее, если буду понимать, с чем в настоящий момент работаю.
— Все в действительности очень просто. Сатон Тристанский нужен исключительно для отвлечения внимания нынешнего барона, не стоит ставить на этого неудачника больше, чем он того стоит. У него были все возможности получить титул барона, но вместо того, чтобы мыслить головой, он продолжал думать своей пятой точкой, к чему все в итоге и привело. Теперь же главной нашей задачей является способ подтолкнуть Сатона к встрече с бароном лицом к лицу. Главное, сделать это так, чтобы Эдвард не просто отправил людей привезти ему голову любимого дядюшки, но отправился к нему сам лично, оставив все остальные дела без присмотра. Это тот момент, к которому мы так готовимся. — Омфей вздохнул и устроился на сиденье поудобнее, сложив пальцы и внимательно посмотрев на Эуроя. — Мне не нужна война с Тристанским баронатом. Любая гражданская война в королевстве сейчас приведет к необратимым последствиям, которые никто не сможет контролировать. И одни Небеса ведают, что получится в итоге. Поэтому нам необходимо удалить Эдварда Тристанского как можно дальше
— Господин граф, Эдвард не так уж и редко покидает свой феод. — Напомнил Эурой. — Например, его нет в королевстве в настоящий момент.
— И он не поддерживает связь с метрополией? — Омфей усмехнулся. — Особенно учитывая, что его войска не сдвинулись с места дислокации.
— Вы хотите сказать, что мы рассчитываем пожертвовать Сатоном и его силами? — Брови Эуроя приподнялись вверх, выражая крайнюю степень удивления. Помощник графа начал понимать ход мыслей своего сюзерена и нервно вздохнул, собирая мысли в одну кучку. — Отвлечь и самого барона, и его силы, а в эту минуту…
— А в эту минуту разобраться с тем, что оставил наследнику прежний Эдвард Тристанский. Сатон предполагает существование чего-то, о чем в настоящее время знает только Его Величество, когда-то и давший добро на последнюю экспедицию. И наш друг боится, что эти исследования могут привести королевство к гибели. Я должен знать, о чем идет речь.
— Понимаю. И, судя по всему, Эдвард сам еще не в курсе об этом?
— До тех пор, пока Его Величество не решил, что тристанский барон готов об этом услышать. Я помню те дни, когда прежний Эдвард Тристанский готовился к той экспедиции. На моей памяти это единственный случай, когда силы любого из феодов так тесно контактировали с королевской разведкой. И, что самое интересное, тристанцы довольно активно работали на развалинах Белой Башни.
Эурой замолчал, откинувшись на спинку кресла и вспоминая эту мрачную историю, связанную с падением ордена Белой Башни. Историю, которую помнили и хранили в архивах королевства, отмечали как знак особой гордости в любом благородном роду, но не любили вспоминать, с чем она была связана. Омфей тоже замолчал, не желая развивать тему дальше. Некоторое время они оба так и сидели, пока кортеж медленно заехал на платформу лифта и остановился. Вместе с ними там стояли грузовые машины, несколько инженерных мехов и загруженные контейнеры. Охрана графа, остановив свои машины вокруг кортежа, вышла наружу, держа оружие наготове и опустив очки мультивизоров. Раскрыли даже люки сопровождавшего их черного бронетранспортера, открыв все проходы по периметру и развернув отделение боевых дроидов. Больше напоминающие треноги с установленными безоткатными пушками, эти роботы быстро разбежались вокруг, моментально образовав вокруг кортежа периметр безопасности с зонами перекрестного огня.
Омфей помнил историю Белой башни. Это было еще при его деде, и его отец был тогда еще совсем мальчишкой, но все равно пересказывал те события словно древнее предание, не похожее на реальность и пугающее. Орден Белой башни посвятил себя изучению наук и тайных знаний, оставшихся от тех, развалины чьих цивилизаций теперь устилали пустоши Поверхности. Лишь избранные, прошедшие жесткий отбор и принятые мудрецами Внутреннего Круга, могли стать одним из братьев ордена. Замкнутый и отрешенный от всего мира, он углубился в изучение знаний столь древних и запутанных, что его братья забыли, с чего вообще когда-то начинали, избрав путь оккультизма и поисков общения с Бездной, видя там ключ к тайнам мироздания, которые пытались вскрыть.
Символ ордена и его знаний — Белая башня, древнее сооружение, дошедшее до этих времен из старых эпох, возвышавшееся среди пустошей словно стрела, превратилась в символ страха и ужаса. Некогда благородные рыцари ордена опустошали целые поселения, угоняя в жертву своим чудовищным экспериментам и исследованиям тысячи мирных жителей, а земли вокруг Башни полнились слухами о выпущенных демонах и тварях Бездны, призванных Внутренним Кругом. Кровавые жертвоприношения и ритуалы за гранью разумного понимания возвели Белую Башню к вершинам власти и могущества, с которых она грозила уже целым государствам и великим городам Поверхности, но никто не смел бросить им вызов, напуганный потусторонней силой ее властителей.