Ложь путеводных звёзд
Шрифт:
Ну, и еще отвертеться от идеи одного из них по максимуму раздеть служанок, обслуживающих гостей. Фу, что за пошлятина.
В итоге, когда наступило время самого бала, не все складывалось идеально. Самой большой проблемой, по мнению Ланы, были несшие караул солдаты из Железного Легиона. Хотя их белые мундиры смотрелись празднично и гармонировали с окружением, холодные, бесстрастные лица боевых машин; их пустые глаза и механические движения наводили тоску. Будто живых мертвецов в караул поставили.
Кроме того, изрядной
А еще ее вскоре стали одолевать навязчивые мысли о том, как она сама выглядит в глазах соотечественников. Они ведь узнали её, наверняка узнали. Они поняли, что эта женщина, пришедшая с завоевателем и разряженная в бархат и серебро, — и есть та самая Иоланта Д’Исса, чей отец сражался бок о бок с ними. Что они могли подумать? Считали ли они ее предательницей, — хотя видит Мир, никогда бы она и помыслить не смела о том, чтобы действовать против них?
— Не стесняйся так, — негромко сказал ей Килиан, — Ты выглядишь прекрасно. Пусть все это видят.
Сегодня он изменил своей привычке к кожанкам, заявившись на бал в расшитом серебром кордовом дублете. Правда, все равно черном, — как будто не было других цветов! И все-таки, сегодня ученый выглядел вполне элегантно, хоть королю и безнадежно проигрывал.
— Я знаю, — Лана вздохнула, не желая вдаваться в подробности своих опасений, — Просто меня беспокоит, что обо мне подумают.
— Оно не стоит того, чтобы об этом беспокоиться, — заметил ученый, — Люди всегда думают что-то в меру своего интеллектуального развития. Как правило, очень небольшого.
Однако эта нехитрая философия отклика у девушки не находила.
— Кили, мне такое не подходит, — поморщилась она, — Давай не будем об этом сегодня.
— Ну, я просто хотел поддержать, — пожал плечами юноша, — Извини, если сказал что-то не то.
Кажется, ученый немного смутился.
— Может, тогда просто потанцуем? — он протянул ей руку, — Так, чтобы глядя на тебя, у них перехватило дыхание, и все глупые мысли уплыли куда-то на задворки сознания.
Чуть улыбнувшись и на секунду прикрыв глаза, Лана приняла его руку. Хотя ее так и подмывало задать вопрос, который мгновенно сбил бы ему весь романтический настрой.
Один из музыкантов, — немолодой усатый иллириец в зеленом дублете, — как раз начинал наигрывать на лютне ритм классического вальса.
— Я не знала, что ты умеешь танцевать вальс, — заметила Лана, кружась в его объятиях.
— Ну, это было в программе Университета, — хмыкнул в ответ ученый, ненавязчиво задавая направление движения, — По крайней мере, теория.
Лана представила Кили, в тишине библиотеки упорно заучивающего по книгам танцевальные па, и почему-то от этой картины ей стало как-то чересчур весело.
— А чего еще я о тебе не знаю? — лукаво прищурилась она, отстраняясь от партнера и делая полный оборот.
— Очень многого, — серьезно ответил маг, вновь привлекая ее к себе, — Но не настолько, как я о тебе.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Лана, которой от огонька страсти в его глазах вдруг стало страшновато.
— Ты у нас — бесконечный омут загадок.
Не сказать чтобы она прямо растаяла от такого комплимента. В общем-то, влечения мага по-прежнему пугало ее. Но как-то незаметно исчезли, отступили за грань восприятия все мысли о том, что же о ней думают. Казалось, не стало ни взглядов солдат Идаволла на молодую рабыню, ни пугающей бездвижности легионеров, ни осуждения в глазах иллирийцев. Ни даже затмевавшей их другой танцующей пары — безупречного Амброуса в роскошном дымчатом камзоле и божественной Ильмадики в изумительном облегающем платье из винно-красного шелка.
Все куда-то исчезло. Казалось, они с Килианом остались наедине. А наедине, — вдруг поняла Лана, — он никогда не считал её рабыней.
Окончился танец, окончилась песня, а они еще несколько секунд смотрели друг другу в глаза. Не решаясь ни сделать шаг навстречу, ни разорвать контакт. Лана смотрела в черные глаза чародея, и казалось, что она заглядывает в бездну. Темную бездну, скрывающую в себе истерзанную душу. Эта бездна пугала и в то же время манила. Лана одновременно хотела отвернуться и узнать больше.
Килиан отвернулся первым. Лишь в последнее мгновение Лана ощутила укол вины, что пронзил его сердце в этот момент.
Вины человека, потерявшегося между настоящими чувствами и искусственными.
А тем временем оторвалась друг от друга и другая пара. Король Амброус отошел к дверям зала, и Лану посетило нехорошее предчувствие. Что-то должно было произойти. Что-то… страшное.
— Господа, — подал голос он, — И, разумеется, дамы. Прошу минутку вашего драгоценного внимания.
Как странно. Вроде бы, не так уж громко он говорил. Не было у него командного голоса, каким обладал его отец. Но что-то такое было в интонации Первого Адепта, что вынуждало людей оборачиваться к нему, а разговоры стихать. Что-то… волшебное.