Ложь
Шрифт:
Рид вытащила фотографию, которую Арания носила с собой, — ее и двух приемных родителей. На гигантском экране она была зернистой, и складка казалась огромной трещиной.
— Даже распознавание лиц, — продолжал Рид, — Не работает. У меня есть все, что должно привести к ним: их удостоверения личности с тех пор, как она была с ними, резюме Байрона, представленное «Боингу», даже паспорта. Ничего не проверяется. Все, что есть в резюме, от ссылок до степеней, не поддается проверке. И все же он был нанят компанией «Боинг». Это не похоже на продуктовый магазин. Нельзя
— Не со всеми их государственными контрактами, — сказал я. — Это означает только одно. Я не говорю, что надо сдаваться, но, черт возьми, им помогли исчезнуть.
Я наклонился вперед, откинувшись на спинку стула.
— И появиться, — сказал Патрик.
— Мисс МакКри стала Кеннеди Хокинс через несколько дней после смерти Дэниела МакКри. У меня есть график, но не игроки, — сказал Рид.
Я провел рукой по волосам.
— Как мне сказать Арании, что родители, которых она знала, не существуют, а та, которую она не помнит, лежит в больнице с возможным нервным срывом?
— МакФадден, — вмешался Патрик, — Это пороховая бочка, готовая взорваться. Он выстроил всех своих типов в красивую шеренгу, и теперь появление Арании вывело их из равновесия.
— Как Чикагский офис Арании? — спросил я, меняя тему разговора. Мы перемалывали эту тему больше раз, чем я мог сосчитать.
— Почти готов, — ответил Патрик. — Наши ребята работают над безопасностью. Ей понадобится помощник на месте. Я подумал, вместо того чтобы давать объявление о помощи или использовать службу поиска персонала, мы помещаем туда кого-то, кто, как мы знаем, заслуживает доверия.
Я кивнул.
— Сделай, чтобы так и было. — Я вернул разговор к Ландерс. — Знаешь, может, мы недооценили хорошего судью. Интересно, она спит с МакФадденом из-за того, что знает, или потому, что у нее не было выбора? — Я то как раз об этом думал. — Даже не знаю. Я думаю о том, что недавно сказала моя мать. Я не говорю, что Женевьева Спарроу не лжет, но она тоже была очень взвинчена. Аннабель казалась очень расстроена, увидев со мной Аранию. Если она играла, то она чертовски хорошая актриса.
— Я считаю, — сказал Рид, — что все так или иначе лгут. С годами слухи становились фактами, а факты теряются. Большая часть этого дерьма произошла, когда мы трое были детьми. Этот беспорядок был создан поколением до нас, и, как и любой другой гребаный беспорядок, который они создали, мы — те, кто собирает осколки.
Глава 7
Аннабель
26 лет назад
Смутно знакомый мужчина, сидевший напротив меня, покачал головой и посмотрел в мою сторону. На мне был только больничный халат. Я была не в больнице, а на приеме у своего врача-акушера — в смотровой комнате, которая была меньше моего шкафа. Человек, который вошел и ждал моего
— Судья Ландерс?
Я заломила руки, лежащие на коленях, и свесила ноги со смотрового стола. Этот человек не был моим мужем.
Мы с Дэниелом познакомились на юридическом факультете Чикагского университета. Общительный человек, я сразу же почувствовала вожделение не только к его красивому лицу, но и к его личности. Дэниел МакКри мог, как говорится, продать стакан воды утопающему. Его тонкое владение английским языком завораживало. В юридической школе я обычно посмеивалась про себя, когда он произносил свое заключительное слово для фальшивой защиты по уголовному делу. С памятью, которая превосходила множество записок в шпаргалке, которые я делала, он отбарабанивал уставы и дела, подсудимых и даты, как будто пел песню. Его аргументы не только были точными, но и излучали страсть, которую можно было почувствовать по всему большому классу.
Он собирался стать великим — нет, величайшим — адвокатом по уголовным делам в истории уголовной защиты. Именно это я и сказала родителям, когда впервые представила его.
Мы были, как магниты.
С разными полярностями.
Я была терпеливой и открытой, когда Дэниел принял решение, он не видел других вариантов. Я была отличным студентом и не чувствовала необходимости транслировать новости. С другой стороны, он преуспевал в судебном следствии. Подобно богатому железом материалу, из которого состоят настоящие магниты, когда мы слишком сильно нагревались, наше притяжение уменьшалось, но наша решимость росла.
Венчание состоялось в причудливой старинной часовне в Кембридже, штат Висконсин. Это была маленькая сказочная свадьба, произошедшая сразу после выпуска и перед нашими экзаменами в адвокатуру. После медового месяца в Европе сказка закончилась, и началась настоящая жизнь.
Следующие годы были наполнены давлением и стрессом, поскольку каждый из нас нашел свой путь в реальном мире. Дэниел присоединился к известной фирме и работал, чтобы сделать себе имя в мире уголовной защиты. Обладая живым интересом к финансам, а также знанием прецедентного права, он преуспевал в крупных делах — тех, которые привлекали внимание общественности. Сначала он был всего лишь со-адвокатом, пока один из партнеров не попросил его быть ведущим.
Дело приобрело общенациональную известность — и Дэниел МакКри тоже.
Есть поговорка, что одно дело может сделать или сломать карьеру адвоката. Я видела, как это ломало других, превращая компетентного адвоката в не более чем охотника за скорой помощью. С Дэниелом все было по-другому. Этот случай открыл целый мир возможностей. Его попросили стать партнером.
К моему полному шоку, он отказался, вместо этого решив открыть свою собственную практику.
Его смелый шаг был, на мой взгляд, глупым. У нас были деньги. Мы оба происходили из богатых семей, но расходы, связанные с его решением, были астрономическими. Он не слушал меня. Его успех был легендарным.