Ложь
Шрифт:
Уткнувшись лбом в колени, пока легкие боролись за воздух, я задыхалась от кипящих эмоций.
Я не поеду домой — никогда.
Это теперь моя жизнь.
Как это было с решением моего имени — Хокинс или МакКри — и обсуждением моего лечения, каким-то образом в течение последних двух недель я потеряла контроль над собой… над всем. Когда мои рыдания, наконец, утихли, я кое о чем подумала.
Нет, я не потеряла контроль над всем. Я вытерла слезы.
У меня все еще есть «Полотно греха».
Мне просто нужно вернуться к этому, к той части моей жизни, которая
Открыв ящики, я нашла то, что мне нужно надеть, и положила на скамейку. Через несколько минут я уже была в ванной, расчесывая спутанные волосы, умываясь и чистя зубы. Отражение в зеркале продолжало трансформироваться, как и женщина, которой я была, включая мое имя.
Я уставилась в свои собственные глаза.
— Подумай о Джози. Подумай, на какой риск она пошла ради тебя… подумай, какой сильной она была. Она была твоим примером. Она не учила тебя отгораживаться от мира. Она никогда не согласилась бы на это. Ты можешь вернуться в Чикаго, но это не значит, что твоя жизнь закончена. Вы с Луизой построили жизнь, которую любишь. Не позволяй Стерлингу Спарроу или кому-то еще изменить это.
Я слышала эти слова в своей голове. Они начинались моим голосом и заканчивались ее, моей приемной матери, точно так же, как она сказала, когда я видела ее в последний раз, прислушавшись к сердцу, она была там. С тяжелым сердцем из-за решений, которые привели меня сюда, я подняла подбородок и направилась обратно к шкафу.
Одетая в вещи, которые я привезла из Боулдера — небольшой протест, но, тем не менее, мой — с волосами, собранными в пучок, я была готова забрать обратно ту часть моей жизни, которую могла.
Моей первой остановкой был телефон.
Когда экран ожил, я ввела последние четыре цифры номера телефона моей мамы.
Моей мамы.
Джози Марш.
Вернувшееся воспоминание заставило мой разум пошатнуться, я опустилась на пол.
Моя мать. Моя биологическая мать.
Я вспомнила.
Глава 13
Арания
В голове у меня теснились обрывки разрозненных воспоминаний: прежде всего — пожилая блондинка, сидящая рядом с сенатором МакФадденом. Я вспомнила, как удивлялась, почему это не его жена, женщина, с которой я познакомилась на ужине в «Полотне греха». Сенатор смотрел на нас — на меня — с мрачным выражением лица, когда мы стояли в дверях клуба. Его внешность сильно отличалась от жизнерадостного сенатора и возможного кандидата в президенты, с которым я уже встречалась. Он был не одинок в том, что рассматривал меня. Все присутствующие повернулись в нашу сторону.
А потом она, блондинка, оказалась в уборной. Она потянулась к моему запястью. Мое тело задрожало, я вновь ощутила холод ее прикосновения. Я убежала… вернулась к… Стерлингу? Нет, в бар, где он велел мне сидеть.
Я вспомнила.
Моя рука потянулась к синяку на руке, теперь прикрытой рукавом. У меня не было возможности рассказать
Я не падала, когда он схватил меня за руку. Я сидела, а он хотел уйти. Я сказала ему, что он причиняет мне боль. Он не ослабил хватку, когда его решимость уйти усилилась.
Она — блондинка рядом с МакФадденом, та же женщина в уборной — окликнула меня. Она знала, что меня зовут Арания. Когда я спросила ее, кто она такая, она ответила: «Я твоя мать».
Я глубоко вздохнула, оттолкнулась от пола и побежала к шкафу. Я начала выдвигать ящики. Вспомнила один с бархатной подкладкой, специально предназначенный для украшений.
Я не могла вспомнить, что это было, так как выдвигала ящик за ящиком, пока не нашла его. Оказавшись внутри, я приподняла бархатное изделие, которое защищало украшения от пыли, а серебро — от потускнения. Отбросив его, я осмотрела содержимое, мое сердце билось беспорядочно.
Где же он?
Облегчение затопило мои нервы, когда я нашла его.
Мой браслет.
Положив золотую цепочку и амулеты на ладонь, я сомкнула пальцы вокруг браслета.
Я не была уверена, кто эта женщина, но она не была той матерью, которую я помнила, которая смотрела мои спортивные состязания, сидела и занималась со мной, учила меня шить и лелеяла мою любовь к шелку, или вытирала мои слезы.
Я сделала глубокий вдох.
К черту их всех.
Мне надоело плакать. Положив браслет обратно, я осторожно закрыла крышку и задвинула ящик.
Воспоминания закончились. Мне нужны ответы.
Возвращаясь в спальню, я знала, кто владеет моими ответами: Стерлинг. Он мог помочь.
Я прокрутила цифры на телефоне. Это не заняло много времени. Их было всего шесть.
СТЕРЛИНГ.
Мой палец завис над именем.
Нет. Его тоже к черту.
Я дала ему возможность рассказать мне о прошлой ночи, но он этого не сделал.
Я не позволю ему сорваться с крючка — я буду противостоять ему, мы поговорим. Просто это будет не по телефону.
Я ждала ответа двадцать шесть лет. Я могу подождать еще несколько часов или сколько потребуется, чтобы он вернулся. А пока я хотела вернуть свою жизнь.
Та, в которой я жила, была слишком запутанной.
Пришло время снова стать Кеннеди.
Вместо Стерлинга я первым делом позвонила Патрику. Как только он ответил, я заговорила:
— Мне нужен мой ноутбук.
— Мэм?
Мой ноутбук. Портативный компьютер. Он был в самолете. Мне он нужен сейчас.
— Мистер Спарроу…
— Если бы я думала, что мистер Спарроу принесет его мне, я бы позвонила ему, — перебила я.
— Рабочий день официально закончился. Мне нужно наверстать упущенное, а я не могу этого сделать на этом дешевом телефонном аппарате.
— На самом деле это не…
— Стерлинг велел тебе слушать меня. — Было что-то мощное в том, чтобы озвучивать мои требования и не ждать его оправданий. — Я буду ждать. Поторопись. Я и так слишком много пропустила за сегодняшний день.
Я повесила трубку.