Ложная девятка
Шрифт:
— Лен, ничего серьезного, обычный ушиб. Где Георгий Саныч? У нас со Славой есть новости, — правильно, Иван Петрович, мама у меня сейчас не в том состоянии, чтобы говорить ей о «Спартаке». Тут отец нужен.
— Уехал он. В командировку.
— Как в командировку? — настал черед мне удивиться. — Сейчас? Он же утром никуда не собирался.
— Вот так, позвонили из Москвы и срочно вызвали на ЗИЛ, на неделю.
Твою мать! То, что отца вызвали на ЗИЛ, в принципе понятно, его завод — один из важных филиалов этого автомобильного гиганта. Собственно, и наша городская
Но как же невовремя! Завтра Горбулин приедет разговаривать с родителями о моём футбольном будущем.
А тут такой облом. И что теперь делать?
— Да, ситуация, — раздумчиво сказал Прокопенко. — Тут такое дело, Лен. Слава очень понравился Горбулину, тренеру орловского «Спартака». И он хочет пригласить твоего сына в команду.
— Понравился, значит?
— Да, очень. Он, как и я, и как и Георгий Саныч, считает, что у Славы талант. Завтра Горбулин лично хочет приехать и поговорить с тобой и мужем. Но раз уж Георгий Саныч в командировке, то, наверное, лучше перенести это дело. У меня есть телефон, я позвоню. Не ему, а Николаю Бастиану, он бывший тренер «Спартака» и мой знакомый. Николай передаст, что время не очень удобное.
— Нет, почему не удобное. Очень даже удобное, — сказала мама. — Раз уж вы все считаете, что у моего сына талант, это всё меняет. Пусть приезжает этот твой Горбулин. Я с ним поговорю. Только не здесь, пусть он ко мне в школу приезжает. Я целый день занята буду, так что там удобнее.
— Хорошо, Лен. Договорились, — было видно, что Прокопенко обрадовался такому итогу этого непростого разговора. — Я тогда позвоню Бастиану.
— Да, Вань, позвони, позвони.
Звонок Прокопенко, который тот сделал в тот же вечер, застал Николая Августовича в дверях его квартиры.
Бастиан как раз хотел совершить свой вечерний моцион, с неизменным кормлением уток на стрелке Оки и Орлика.
Отчего-то в последний год этих водоплавающих очень много развелось в последние два года, и старому тренеру и арбитру было приятно каждый летний вечер кормить их хлебным мякишем.
Было в этом что-то успокаивающее. Да и думалось за этим занятием очень хорошо.
А сегодня Николай Августович особенно хотел подумать. После того как мценское «Торпедо» уехало к себе, у него состоялся разговор с Горбулиным. И Владимир Ильич предложил Бастиану подумать о возвращении в футбол.
«Не иначе оценил, что я его вызвал на „Динамо“ посмотреть на Сергеева, и теперь хочет отблагодарить», — вот что думал Бастиан, пока ехал в троллейбусе до своей остановки и вспоминал слова Горбулина, которые тот сказал, когда мценские любители уехали.
— Парень и правда талант. Вернее даже талантище, упустить такого будет самым настоящим преступлением. Правда, он у нас недолго задержится. Шило в мешке не утаишь, и если Сергеев будет также играть, как сегодня, то матч, два, много пять, и всё. В федерации увидят, какой талант прозябает в орловской глуши, и всё. Вызовут, потребуют, настоят. Наверняка еще и желающих заполучить к себе Сергеева будет вагон и маленькая тележка.
Верно,
— То-то же, Николай Августович, то-то же. Не задержится он у нас надолго. Но всё равно пользу нам этот пацан принесёт, ей-ей принесёт. А потом, когда он в сборной заиграет, у нас с тобой появится приятная строчка в биографиях: «Начинал играть под руководством тренеров Бастиана и Горбулина».
В общем, Николаю Августовичу нужно было привести мысли в порядок. А тут телефонный звонок:
— Николай Августович, еще раз добрый вечер. Это Прокопенко, из «Торпедо».
— Да-да, Иван Петрович, что-то случилось со Славой? — встревожился Бастиан. — С ногой что-то?
— Да нет, не переживайте. Со Славой всё хорошо. Только что говорил с его матерью. Она вас и Владимира Ильича завтра ждёт. Отца Славы, к сожалению, отправили в срочную командировку. Но мать вроде как настроена очень положительно.
— Вот как? Это хорошо. А кто она?
— Елена Тимофеевна, мама Славы, учительница, и очень уважаемая у нас в городе. Она преподаёт историю в четвертой школе, где учится Слава. Собственно, она нас завтра в школе и ждёт.
— В школе? А разве сейчас не каникулы?
— Каникулы — это не про неё, — в трубке было слышно, как усмехнулся Прокопенко. — Елена Тимофеевна у нас настоящий педагог, она всегда на посту.
— Что ж, понятно, спасибо, Иван Петрович. Буду иметь в виду, — сказал Бастиан. После они попрощались, и старый тренер повесил трубку.
После того как дверь за Прокопенко закрылась, мама позвонила на скорую помощь. Там у неё работало сразу несколько знакомых, так что она этим воспользовалась.
Машина приехала очень быстро, станция находится буквально в нескольких минутах ходьбы не очень быстрым шагом.
Вызвала она скорую не просто так, а для того, чтобы мне осмотрели ногу и в случае необходимости прямо сейчас, вечером, отвезли в больницу.
Именно так мама и сказала.
Мои слова о том, что ничего страшного не случилось и это просто ушиб, она пропустила мимо ушей. Что ж, упрямство всегда было её вторым именем.
В результате на вызов приехал не просто фельдшер или врач, а целый заведующий подстанцией, доктор Гусев, дочь которого училась в нашей школе, и мама была у неё классной руководительницей.
Гусев, помимо того что руководил городской скорой, был еще и ортопедом, так что моя ситуация как раз по его части.
Он меня осмотрел, заново перебинтовал, а потом обратился к матери:
— Елена Тимофеевна, можете не переживать. Здесь простой ушиб. Да, достаточно сильный, но ничего страшного я не вижу. Нет, если хотите, то я могу отвезти Славу в больницу на рентген, но я вас уверяю, что это лишнее. Скоро он снова заиграет за наше «Торпедо». Слав, как сыграли-то?