Ложная девятка
Шрифт:
— Это прекрасно, Жора, я и правда очень рада, — это была правда. — Но пожалуйста, заедь ко мне. Нам нужно поговорить. Только один, без Славы.
— Хорошо, сейчас буду.
— Мать о чём-то хочет со мной поговорить, — сказал отец, когда положил трубку. — И нам не повезло: я тут, а тренеры «Спартака» не приедут. Но ладно, не переживай, сынок. После того, что ты им устроил, никуда этот «Спартак» не денется. Да и не только он.
— Ну, сейчас есть только он.
— Это сейчас. Ладно,
— Хорошо, — ответил я.
— Лена! Ты зачем это сделала? Вот объясни мне, зачем? — Сергеев-старший даже не собирался понижать голос. Он буквально кричал на свою жену после того, как та рассказала о том, как закончился разговор с орловцами.
На голос Георгия Александровича в учительскую заглянула Колокольцева, но тот бросил на неё такой взгляд, что завуч предпочла не вмешиваться.
— Как ты после такого в глаза сыну смотреть будешь? Или что, ты думаешь, он не узнает? Ты хоть понимаешь, что он уже считай взрослый и через пару лет может уехать из дома и вообще не возвращаться туда, где его предали!
— Ах, предали? Предали? А ты забыл про дядю Женю?
— А при чём тут твой дядя?
— А при том! Если из-за вашего проклятого футбола у тебя память отшибло, я напомню. Его тоже все считали талантливым. Я помню, что про него говорили. Что он может поехать в Кортина-д’Ампеццо и стать олимпийским чемпионом. А потом на тренировке у него крепление сломалось, и вместо олимпиады дядя Женя поехал в морг. Вернее, его изломанное тело отвезли в морг. Я это на всю жизнь запомнила! И не хочу для Славы такой судьбы! Не хочу и не позволю ему рисковать здоровьем, пиная мяч.
— Лен, это глупость, полнейшая глупость. Ты сравниваешь несравнимое. Горные лыжи и футбол — это разные виды спорта.
— Это всё спорт, ваш проклятый спорт! И это опасно.
— Ладно, опасно так опасно. Знаешь что? Я прямо сейчас пойду домой и к хренам выкину все ножи, вилки, ножницы и вообще всё колющее и режущее из дома. Это же опасно! Сколько людей каждый год получают травмы из-за ножей и вилок! И машину продам, по той же причине. Это же опасно! И электричество в квартире обрежу. Мало ли что, вдруг Слава пальцы в розетку сунет.
— Не передёргивай, Жора!
— А ты прекрати нести ерунду и не ломай нашему сыну жизнь.
— Я как раз о его жизни забочусь. Думаю о его будущем, пока ты в облаках витаешь!
— Да ни черта подобного. Знаешь что, Лен? Я молчал всё это время, но сейчас скажу. Это не забота, это уже какая-то клиника. У нас взрослый сын, он сам способен решать, что и как ему делать. Твой запрет, глупый запрет, не изменит вообще ничего. Он только настроит сына против тебя. Да и против меня тоже. Ты своей заботой его только оттолкнёшь. Голову даю на отсечение, что так будет.
Георгий Александрович говорил ещё долго и в итоге смог убедить, что жена ошиблась. В
— И что теперь делать? — спросила Елена Тимофеевна мужа. — Что мы скажем Славе?
— Мы? — удивился Сергеев-старший,— это тебе надо думать, что ему говорить. Ладно, ладно, не плачь. Мы Славе ничего пока говорить не будем. Я приеду из этой чёртовой Москвы и сам всем займусь. И с Иваном поговорю, и в Орёл съезжу. Я разберусь. Обещаю.
Глава 10
Завод имени Лихачёва, легендарный ЗИЛ. Эти три буквы знали не только по всему Советскому Союзу, но и за его пределами. Именно этот московский завод производил машины представительского класса для руководства страны советов, а его грузовики ежегодно перевозили миллионы тонн грузов как на территории СССР, так и далеко за его пределами. ЗИЛы верой и правдой служили своим шоферам от Финляндии до Кубы.
Да и кто в СССР не знал холодильники этой марки? Начиная с далекого 1950 года, они занимали своё почетное место на кухнях сотен тысяч и даже миллионов советских семей.
В 1983 году этот флагман московской промышленности казался незыблемым гигантом. В его цехах, раскинувшихся на несколько десятков квадратных километров, работали тысячи москвичей, которые по праву гордились своим заводом.
Который на самом деле находился в сложной ситуации. Флагманская модель завода, легендарный ЗИЛ-130, морально устарел, а производство новой модели, бескапотного ЗИЛ-170, в результате передали в Татарстан, на Камский Автомобильный Завод.
Там ЗИЛ-170 превратился в КамАЗ-5320, и сейчас именно он считался лучшим советским грузовиком.
Ну а на ЗИЛе вот уже семь лет работали над тем, чтобы представить руководству страны новый автомобиль.
В рамках этой работы инженеры московского завода вернулись к проектам ЗИЛ-133 и ЗИЛ-169, и именно последний представлялся наиболее перспективным.
Вот в рамках работы над последним грузовиком руководство московского завода и заинтересовала инициативная разработка инженеров из Мценска. Предложенное ими оборудование могло существенно помочь в производстве, и оно, это оборудование, послужило причиной того, что Сайкин Валерий Тимофеевич, руководитель ЗИЛа, лично принял Попова, директора мценского завода, и Сергеева, начальника сбыта.
Эти двое в инициативном порядке работали над экспериментальным оборудованием, и Сайкин хотел лично их отблагодарить:
— Ну молодцы, вот нечего сказать, молодцы. Как говорится, крутите дырочки на парадных пиджаках. Госпремию не обещаю, но Трудовое Красное Знамя я вам обещаю. Или лично, или заводу.
— Спасибо, товарищ Сайкин, — поблагодарил его Попов. — Надеемся, что наша новинка найдёт своё применение на ЗИЛе.
— Если вы нам, Виктор Павлович, поможете с внедрением, то она не может не помочь.